Дисциплинарные отношения в органах внутренних дел

награждение ценным подар-ком и денежной премией, а также предоставление внеочередного (двухнедель-ного) отпуска к очередному двухнедельному отпуску строевого состава мили-ции и месячному – активных работников уголовного розыска. Правом на пре-доставление внеочередного отпуска обладали руководители не ниже начальника уездного управления милиции.

При этом отмечу, что правомочие награждения денежными премиями и ценным подарком, которыми, как правило, награждали за «особые отличия и за-слуги при несении службы» предоставлялись руководителям высшего управ-ленческого звена: Наркому внутренних дел, начальнику Центрального админи-стративного управления, начальникам губернских административных отделов.

Обращает на себя внимание то обстоятельство, что данные поощрения были исключительной мерой, так как они вручались только за действие, сопря-женные с риском для жизни, при проявлении храбрости и мужества, за поимку особо опасных преступников, раскрытие или предупреждение преступлений, имеющих особую общественную опасность, спасение гибнущих граждан, пре-дотвращение общественных бедствий.

Большим недостатком содержания Дисциплинарного устава милиции (1923 г.) являлось отсутствие в нем норм, содержащих основание и порядок по-ощрения личного состава, так как дисциплинарная практика любого руководи-теля регламентировалась двумя разными правовыми документами: поощрение осуществлялось на основе Правил прохождения службы в милиции, а наказание – в соответствии с нормами Дисциплинарного устава милиции.

В главу о порядке разбора жалобы подчиненного на дисциплинарное взыскание была включена норма, что жалобы нельзя приносить «во время ис-полнения служебных обязанностей». Последнее, по моему мнению, практиче-ски дезавуировало право подчиненного на ее подачу, так как личный состав в этот период ежедневно работал по 10 – 12 часов без выходных дней. Данная норма была аннулирована Дисциплинарным уставом милиции 1926 года.

Расширялись система мер морального воздействия к нарушителям дис-циплины (словесное предупреждение, замечание в приказе, словесный выговор) и круг лиц, которым предоставлялись правомочия по наложению дисциплинар-ных взысканий на подчиненный состав. Эти права получили помощники на-чальников органов, от помощника начальника милиции республики до помощ-ника начальника района, комиссары, начальники отделений милиции, старшие милиционеры. Кроме того, была проведена дифференциация дисциплинарных прав руководящего состава разного должностного уровня.

Таким образом, Дисциплинарный Устав РК милиции (1923 г.) являлся важным правовым документом, урегулировавшим многие вопросы в дисципли-нарных отношениях в органах милиции. В нем также были устранены нормы, присущие воинским дисциплинарным уставам, определенно содержание поня-тия «милицейская дисциплина».

Хотя сокращение штатов органов милиции осуществлялось за счет тех лиц, которые в своей служебной деятельности злоупотребляли служебным по-ложением, постоянно нарушали служебную дисциплину, вместе с тем в дисци-плинарных отношениях в милиции в этот период сформировались определен-ные тенденции.

Первая тенденция – низкое состояние служебной дисциплины и закон-ности в рядах милиции и отсутствие позитивных подвижек в этом вопросе на протяжении многих лет.

Среди дисциплинарных нарушений наибольшее распространение полу-чили грубость, не тактичное поведение в отношении граждан и пьянство. Прак-тически каждое четвертое дисциплинарное нарушение было связано с употреб-лением спиртных напитков на службе.

Нормативное закрепление привлечения работников милиции и уголовно-го розыска за нахождение в общественном месте в состоянии опьянения при ис-полнении служебных обязанностей устанавливается Дисциплинарным уставом РК милиции (1923 г.). Причем проступок квалифицировался и как уголовное, и как дисциплинарное нарушение. В случае нахождения в нетрезвом состоянии при исполнении служебных обязанностей наступала ответственность по ст.109 Уголовного Кодекса РСФСР, в другом случае – дисциплинарная ответствен-ность.

При этом меры дисциплинарного воздействия не были для руководителя альтернативными, они императивно устанавливались Дисциплинарным уста-вом: дисциплинарный арест на 30 суток либо смещение на низшую должность.

Вторая тенденция – администрирование дисциплинарной практики ру-ководителей милиции, принятие неадекватных обстоятельствам дела и содер-жания проступка дисциплинарных мер воздействия к нарушителям.

Зачастую это проистекало не только ввиду правовой безграмотности и малой опытности в руководстве подчиненными определенной части командного (начальствующего) состава милиции, но также из-за подмены понятий, при ко-торой ряд руководителей рассматривал дисциплинарное взыскание не как меру воспитательного характера, а как кару по отношению к провинившемуся под-чиненному.

Многие были искренне убежденны, что подобная административно-карательная практика по отношению к подчиненному – наиболее эффективное воспитательное средство.

Исследования показали, что во всех областных и губернских управлени-ях милиции в течение года количество наложенных дисциплинарных взысканий превышало численность личного состава. Другими словами, практически каж-дый сотрудник в течение календарного года наказывался в дисциплинарном по-рядке, а в некоторых регионах – по несколько раз.

Усугубляло проблему и превалирование дисциплинарной практики ру-ководителей милиции мер принуждения над мерами поощрения. Полагаем, что определенное влияние на подобную дисциплинарную практику оказывал не только низкий общеобразовательный и культурный уровень руководящего со-става, но также негативная административная практика местных исполнитель-ных органов Советов, в которой весьма широкое распространение получили аресты граждан в административном порядке.

Последнее являлось следствием того, что в условиях Гражданской войны в стране сформировался значительный слой советских работников, для которых управлять означало: «распоряжаться вполне самостоятельно, не подчиняясь регламентирующим статьям закона».

При этом отметим, что бессистемная дисциплинарная практика руково-дящего состава по увольнению из органов милиции в дисциплинарном порядке работников без достаточных на то оснований, учета содеянного, личности на-рушителя имело самые отрицательные воспитательные последствия.

Так, в приказе по Петроградской губернской милиции (1923 г.) отмеча-лось, что предоставленное начальникам отделений милиции право на увольне-ние со службы младших милиционеров используется во вред службы. Отдель-ные «начальствующие лица так увлеклись увольнением, что при этом в боль-шинстве случаев не разбираются со степенью сделанного тем или иным мили-ционером проступка».

Зачастую работники милиции увольнялись со службы с формулировкой «без права поступления в ряды милиции», что являлось превышением должно-стных полномочий первых руководителей органов милиции, так как подобные действия ущемляли гражданские права работников милиции. К тому же подоб-ное решение мог принять только народный суд. В последствии в эту правовую коллизию были внесены коррективы. Увольнение лиц, поведение которых дис-кредитировало Советскую власть или милицию, с подобной формулировкой осуществлялось только через суд.

Так как в содержание служебной дисциплины работников милиции включались нормы, регулировавшие трудовую дисциплину, то одной из слож-ных проблем являлись профилактика и недопущение совершения государствен-ными служащими особого вида государственной службы (работниками мили-ции) прогулов. К тому же их уровень среди личного состава милиции в не-сколько раз был выше, чем среди рабочих промышленных предприятий.

Так, в Московской городской милиции в 1927 году не выход на службу без уважительных причин составлял ежемесячно в среднем 9 %, в то время как среди рабочих 1,5 – 2,0 %. О массовости этого негативного явления говорят и другие данные. При штатной численности милиции Москвы около 3,5 тысячи человек за 5 месяцев 1926 - 1927 годов прогулы совершили 1 888 сотрудников, то есть каждый второй.

В этих условиях в качестве выхода из создавшегося положения НКВД РСФСР предпринял попытку нормативно закрепить систему вычетов из денеж-ного содержания работников милиции за дни прогула. Весьма характерно, что в нормативных документах подчеркивалось, что при аресте в дисциплинарном порядке вычеты из денежного содержания не должны производится, так как это является дисциплинарной мерой наказания, в то время как при прогуле, наряду с удержанием из зарплаты за эти дни, возможно применение и мер дисципли-нарной ответственности, в том числе и арест в дисциплинарном порядке.

Отметим, что на систему дисциплинарных отношений в милиции сам не-гативным образом влияло как постоянное вмешательство местных партийных комитетов в правоотношения, складывающиеся между руководителем-беспартийным и его подчиненным-коммунистом, так и превышение политсо-ставом милиции своих дисциплинарных прав.

В этой связи весьма характерно предложение Политического секрета-риата милиции республики в ЦК РКП (б) (начало 1922 г.) о принятии специаль-ного постановления о не вмешательстве местных партийных комитетов в дейст-вия начальников милиции по наложению дисциплинарных взысканий на своих подчиненных – членов партии.

Обращает на себя то обстоятельство, что зачастую руководящий состав исходил из ложной посылки, что укрепление служебной дисциплины в рядах милиции напрямую зависит от приравнивания правового статуса работников милиции к военнослужащим.

В то же время совсем не принималось во внимание, что работники милиции, в соответствии с Кодексом законов о труде, являлись лицами наемного труда и, в отличие от военнослужащих РККА, не мобилизовывались