Возрождение во Франции

стран, а один из его приближенных, Молокосос, уже видит себя наместником в Московии, обещая растоптать, растрепать, разгромить, растрясти, разнести, расшибить ее жителей. Точную характеристику подобным правителям дает Панург: «Эти чертовы короли здесь, у нас на земле, - сущие ослы: ничего-то они не знают, ни на что не годны, только и умеют, что причинять зло несчастным подданным да ради своей беззаконной и мерзкой прихоти будоражить весь мир войнами». У Рабле феодальные воякм бесславно заканчивают свою военную карьеру: лишившись власти, Пикрохол стал «простым поденщиком в Лионе», а из Анарха получился «один из самых бойких продавцов зеленого соуса, каких только знала Утопия».

«П л е я д а»

В конце 1540-х годов возник литературный кружок, состоявший из нескольких молодых образованных дворян, энтузиастов, мечтавших о реформе французского поэтического языка и о создании новой, гуманистической по своему характеру и вместе с тем вполне национальной поэзии. Сначала этот кружок именовался «Бригадой», но затем по числу его членов стал называться именем созвездия из семи звезд – «Плеядой». Руководителем и общим учителем группы юных поэтов был знаток древних языков и литератур Дора, но всоре истинными вождями ее сделались Пьер де Ронсар и Жоакэн дю Белле. В 1549 г. вышел в свет манифест этой поэтической школы – «Защита и прославление французского языка», составленный дю Белле, но вдохновленный в значительной степени Ронсаром.

«Защита и прославление французского языка»

Произведение это состоит из двух частей: первая посвящена проблеме поэтического языка, вторая – теории поэзии. Первая часть начинается с протеста против мнения некоторых лиц, будто бы французский язык – язык «варварский», не приспособленный для изложения на нем тонких мыслей и высоких предметов так, как это можно сделать на языке греческом или латинском. Однако сам по себе французский язык достаточно гибок, благозвучен и силен: надо только обогатить его и облагородить. Автор напоминает о том, что некогда языки греческий и латинский были также грубыми, совершенства они достигли лишь в результате длительных упражнений; в частности, латинский язык вполне развился благодаря долгой учебе у греческого. Такой же путь должен проделать и французский язык. Лучшее средство его обогащения и возвышения – заимствование из древних языков целого ряда слов и оборотов речи. Но заимствования должны производиться с разбором, разумно, в соответствии с духом родного языка. К тому же источником обогащения французского языка должна быть не только античность, но язык ремесленников, моряков, художников, диалекты, словообразования и т.д.

Вторая часть трактата начинается в утверждения высокого представления о поэте и его миссии. Поэтом надо родиться. Но одного природного дарования мало: его нужно развивать работой над собой и упражнениями. Лучшая школа для поэта – античность. И здесь повторяется та же самая мысль, которая высказана была относительно языка: нужно учиться у древности для того, чтобы преодолеть ее и выйти на путь самобытного, вполне национального творчества. Не следует переводить древних авторов, так как это означает полное подчинение себя им, но надо подражать им с разбором и толком. Дю Белле убеждает поэтов бросить старые, средневековые формы – баллады, рондо, виреле и т.п. – и писать эпиграммы, элегии, оды, сатиры по образцу латинских поэтов, таких мастеров в этих жанрах, как Овидий, Гораций, Катулл, Марциал, а также сонеты в подражание Петрарке и Саннадзаро, трагедии и комедии, следуя знаменитым древним образцам, наконец, героические поэмы в манере Гомера, Вергилия и Ариосто.

Ронсар и влияние Петрарки на его творчество

Ронсар – один из величайших певцов любви, для изображения которой он пользуется более разнообразными и богатыми средствами, чем Петрарка. Мы находим у него огромное количество оттенков и переходов чувств, ситуаций, деталей. У Ронсара любовь всегда материальная, но вместе с тем нежная и одухотворенная, как и образ любимой женщины. В начале своего творчества Ронсар начал культивировать любовную поэзию (сборники «Любовь к Кассандре», «Любовь к Марии»), пользуясь по преимуществу формой сонета, которую он разработал до совершенства. Здесь в начале у Ронсара чувствуется сильное влияние Петрарки, от которого он постепенно освободился, найдя вполне самостоятельный тон, гораздо более чувственный и реалистический, чем у итальянского поэта и его подражателей.

Возрождение в книге М. Монтеня «Опыты»

«Опыты» Монтеня представляют собой собрание наблюдений, анекдотов, мыслей, комментированных выписок из древних и новых авторов, Записанных Монтенем без видимого порядка, по мере того как они приходили ему в голову. Однако эта книга обладает глубоким внутренним единством – единством темы и единством мировоззрения. Предмет изучения Монтеня – человек, природу которого он понимает иначе, чем его предшественники – гуманисты начала или середины XVI в. (Рабле, Ронсар и др.). Для них человек – существо устойчивое, определенное, которое, чтобы обеспечить себе счастье, а миру – лучший порядок, должно лишь совершать правильные поступки. Крушение утопических идеалов раннего гуманизма заставило Монтеня усомниться в безупречности этих воззрений и подойти критически к самому понятию человека. Он утверждает, что человек – существо вечно меняющееся, приспосабливающееся ко всем климатам, режимам, условиям существования. Ни один человек не бывает в разные мгновения тождественным самому себе. В зависимости от обстоятельств человек может быть смелым или робким, гордым или скромным, благоразумным или безрассудным. Нет предела изменениям человека, и история есть не что иное, как повествование о тех изменениях, которые претерпевал человеческий род. Высшая наука Монтеня – это наука о человеке, изучающая не христианских писателей новых времен, а античных мыслителей и ученых.

Можно обнаружить глубокие соответствия между идеями Монтеня и идеями мыслителя зари французского Возрождения Рабле; многое роднит его также с другим вольнодумцем той поры – Деперье. Но гораздо важнее та линия развития свободной человеческой мысли, которая идет от него в будущие времена. Не говоря об огромном влиянии, которое Монтень оказал на многих передовых мыслителей и писателей большинства других европейских стран.