Пример: Транспортная логистика
Я ищу:
На главную  |  Добавить в избранное  

Оккультизм и уфология /

Сны и их толкование

←предыдущая следующая→
1 2 3 



Скачать реферат


в своем недоверии, что с большей, чем у других, прозорливостью угадывает чужие прома¬хи. О, она отлично знает, что делают служащие в ее отсутствие. Она знает также, что такое муж¬чины, когда они одни. Ибо «все мужчины одина¬ковы!». Потому-то и ее муж всегда должен оста¬ваться дома.

Судя по ее подготовительной работе, как толь¬ко она избавится от своей болезни легких, она непременно обнаружит множество упущении в магазине, который расположен рядом с ее домом. Возможно даже, что там и в самом деле играли в карты. На следующий день после того, как ей приснился сон, она под каким-то предлогом при¬казала горничной принести карты и постоянно звала к себе из магазина девушек, чтобы за ними при¬сматривать и постоянно давать им новые пору¬чения. Для того чтобы осветить неясное будущее, ей нужно только то знание, которое дает снови¬дение, так как оно соответствует ее цели дости¬жения превосходства. Ей нужно подыскать под¬ходящие аналогии, принципиально и буквально принять фикцию возвращения подобного, проявив¬шуюся также и в индивидуальном опыте. И что¬бы в конечном счете после выздоровления под¬твердить свою правоту, ей надо было лишь повысить уровень своих требований. Тогда ошибки и упу¬щения обязательно обнаружатся.

В качестве другого примера толкования снови¬дений я хотел бы воспользоваться взятым из древ¬ности сновидением поэта Симонида, которое было описано Цицероном. Я уже обращался к нему раньше («Об учении о сопротивлении»), когда разрабатывал свою теорию сновидений. Однажды ночью, неза¬долго перед путешествием в Малую Азию, Симо-ниду приснилось, что «один умерший, которого он с почестями похоронил, предостерег его от этого путешествия». После этого сна Симонид прекра¬тил свои сборы и остался дома. Согласно нашему опыту, мы можем предположить, что Симонид боялся этого путешествия. И он воспользовался образом умершего, который якобы был перед ним в долгу, чтобы напугать себя и защитить, испытывая благоговейный трепет перед могилой и предчувствуя страшный конец этого путешествия. По сообщению рассказчика, корабль затонул — событие, которое могло задолго пригрезиться сновидцу по аналогии с другими не¬счастными случаями. Если бы, впрочем, корабль добрался до цели, кто мог бы помешать суеверным душам утверждать, что он затонул бы, если бы Си¬моний не прислушался к предостерегающему го¬лосу и отправился на нем?

Таким образом, мы видим попытки предвосхищения во сне, решения проблемы, под¬готовки того, к чему стремится сновидец в опре¬деленной ситуации. И он попытается осуществить это теми способами, которые соответствуют его личности, его сущности и характеру. Сновидение может представить свершившейся одну из ожидаемых в будущем ситуаций (сон пациентки со страхом открытых пространств), чтобы в бодрствующем состоянии тайно или явно произвести затем ее аранжировку. Поэт Симонид испытал старое пе¬реживание страха смерти, очевидно, для того, чтобы не ехать. Если вы твердо усвоите, что это — пе¬реживание сновидца, его собственное представление о власти мертвых, его собственная ситуация, в которой он должен решить, ехать или оставаться, если вы взвесите все возможности, то тогда у вас обязательно возникнет впечатление, что Симонид видел этот сон и среди тысячи других образов выбрал именно этот, чтобы дать себе знак и без всяких колебаний остаться дома. Мы можем, пожалуй, предположить, что наш поэт остался бы дома и без этого сновидения. А наша пациентка со страхом открытых пространств? Почему ей снится небреж¬ность и халатность ее прислуги? Разве здесь не очевидно такое продолжение: «Когда меня там нет, все идет вкривь и вкось, а когда я буду здорова и снова возьму бразды правления в свои руки, тог¬да уж я им всем покажу, что без меня не обойтись». Поэтому мы можем ожидать, что эта женщина при первом же своем появлении в магазине обнаружит всякого рода упущения и промахи, совершенные персоналом, так как будет смотреть глазами Ар¬гуса, чтобы подтвердить свою идею о собственном превосходстве. Наверняка она будет права — и стало быть, она предвидела во сне будущее. Таким об¬разом, сновидение, подобно характеру, чувствам, аф-

фекту, нервному симптому, аранжируется конечной целью сновидящего.

Я должен сделать здесь одно пояснение, что¬бы предупредить возражение, которое, несомненно, у многих уже на языке. Как я объясню, что сно¬видение пытается воздействовать на последую¬щие поступки в будущем, если большинство на¬ших снов кажутся непонятными и часто ничего не значащими? Важность этого возражения столь очевидна, что большинство авторов искало сущ¬ность сновидений в этих странных, неупорядо¬ченных, непонятных явлениях, пыталось их объяс¬нить или же, указывая на непостижимость жиз¬ни снов, отрицало их значимость. Шернеру, а из новых авторов Фрейду прежде всего принадле¬жит заслуга в разгадывании тайны сновидений; последний, чтобы подкрепить свою теорию сно¬видений, согласно которой сон представляет собой, так сказать, погружение в детские, оставшиеся неосуществленными сексуальные желания или — в более поздних работах — желание смерти, искал в этих непонятных явлениях тенденциозные ис¬кажения, предполагая, что спящий, не сдержи¬ваемый во сне ограничениями культуры, стремится все-таки удовлетворить в фантазии свои запретные желания. Эта точка зрения оказалась в настоящее время столь же несостоятельной, как и те¬ория сексуальной обусловленности нервных бо¬лезней или нашей культурной жизни в целом. Кажущаяся непонятность сновидений объясняется прежде всего тем обстоятельством, что сновиде¬ние не является средством овладения будущей си¬туацией, оно представляет собой просто сопутствующее явление, отражение сил, след и дока¬зательство того, что тело и дух предприняли попытку предугадать, заранее предвосхитить ситуацию, чтобы личность, но не comrnom sen-

se, спящего смогла справиться с предстоящим зат¬руднительным положением. Таким образом, со¬путствующее движение мыслей в том же направ¬лении, которого требуют характер и ядро личности, выражено трудным для понимания языком, но там, где его понимают, указывает, пусть и не явно, куда этот путь ведет. Насколько необходимой яв¬ляется ясность нашего бодрствующего мышления и языка, подготавливающих наши поступки и дей¬ствия, настолько же излишней она бывает во сне, который можно сравнить с дымом от огня, по¬казывающим только, куда дует ветер.

С другой стороны, однако, дым может открыть нам, что где-то есть огонь. И кроме того, опыт может научить нас определять по дыму, какие дрова горят. То, что остается в пепле сновидений, — это пробудившиеся чувства и эмоции, соответствую¬щие жизненному стилю индивида.

Если разложить кажущееся непонятным сно¬видение на его составные части и показать сно¬видцу, что означает для него каждая отдельная часть, то при некотором старании и проницательности возникнет ощущение, что за сновидением скры¬ваются силы, устремленные в одном направлении. Это направление проявляется и в остальной жизни человека и определяется его личностным идеалом, теми проблемами и затруднениями, которые были для него особо чувствительными. В результате такого рассмотрения, которое, пожалуй, можно назвать художественным, выявляется жизненная линия человека или часть ее, мы начинаем видеть его бессознательный жизненный план, в соответствии с которым он стремится справиться с адаптаци¬ей к жизни и своей неуверенностью. Мы видим также те обходные пути, которые он делает, что¬бы ради сохранения чувства уверенности в себе избежать поражений. И мы можем использовать сновидение, как и любое другое душевное явле¬ние, как саму жизнь человека, для того, чтобы сделать вывод о его отношении к миру и другим людям. С помощью средств личного опыта и исполь¬зования обманчивого символа в сновидении отобра--жаются все переходные моменты предвосхищения, соответствующие заранее поставленной цели, со¬образной жизненному стилю индивида.

Это приводит нас к дальнейшему пониманию поначалу малопонятных частностей в построении сновидений. Сновидение редко дает такие карти¬ны, в которых бы всплывали последние события, образы настоящего — это опять-таки обусловлено особым характером сновидца. Для решения возник¬шего вопроса используются, как правило, более про¬стые, более абстрактные, более детские символы, нередко напоминающие наиболее выразительные — поэтические образы. Например, чреватое риском решение замещается предстоящим школьным эк¬заменом, сильный противник — старшим братом, мысль о победе — полетом ввысь, угроза — пропа¬стью или падением. Аффекты, проявляющиеся в сно¬видении, всегда являются следствием подготовитель¬ной работы и предвосхищения, защиты от реаль¬ной проблемы. Простота сцен сновидения — по срав¬нению с запутанными жизненными ситуациями — полностью соответствует попыткам сновидца, ус¬транив сбивающее с толку многообразие различных сил, действующих в определенной ситуации, най¬ти в ней выход, следуя своей руководящей линии по аналогии с наиболее простыми отношениями.

Непонятность сновидения связана с изложен¬ной ранее проблемой, где мы видели, что для защиты от определенных действии используется скрытое в бессознательном представление о будущем. Это фундаментальное положение о человеческом мышле¬нии и поведении, согласно которому бессознатель¬ная руководящая линия воплощает скрытый в бессознательном личностный идеал.Этот личностный идеал и ведущая к нему руководящая линия содержат в себе тот же самый материал (мысли и чувства), что и сновидение и те процессы, которые за ним скрываются. Внутренняя потребность, являющаяся причиной того, что душевный мате¬риал остается в бессознательном, столь сильно давит на мысли, образы, слуховые и зрительные воспри¬ятия во сне, что они, чтобы не подвергать опас¬ности целостность личности, тоже остаются в бес¬сознательном, или лучше сказать — непонятными. То, к чему индивид, в сущности, стремится в силу своего бессознательного личностного идеа¬ла, — это господство над своим окружением. Если бы он понял свои сны, его честолюбивые

←предыдущая следующая→
1 2 3 



Copyright © 2005—2007 «Mark5»