Буддизм

равился к Алара Каламе, потом к Уддака Рамапутте. Но их шраманские

доктрины не удовлетворили его. Оба они были последователями йогической

практики и исповедывали философию санкхья, основанную Капилой. Главное

различие между системами йоги и санкхьи, имеющими почти все основные

положения сходными, заключается в том, что йога ставит на первый план

технику созерцания и строгий аскетизм, тогда как санкхья выставляет

исключительно теорию правильного познания. С заимствованными из йоги

возрениями стоят в связи и ближайшие шаги, сделанные Буддой, после то-

го, как он расстался со своими учителями. Он шел безостановочно по

землям Магадхи, пока не достиг местечка Урувелы на реке Найраньджана,

нынешней Будда Гая, к югу от Патны. Красивое, мирное место настолько

привлекло его, что он решил там остаться. В лесах Урувелы он подверг

себя, по преданию, тяжкому самоистязанию, но оно не принесло ему же-

ланного просветления.

Тогда он пошел еще дальше, и совершенно отказался от пищи, удер-

живал дыхание и концентрировал внимание на одной точке. Пять шраман,

пришедших в изумление от его выносливости, держались неподалеку, чтобы

сделаться его учениками, если на него найдет просветление. Но несмотря

на аскезу и созерцание, о которых сообщают подробно древние и поздней-

шие тексты, просветление не приходило. Когда однажды, погруженный в

размышления, ходил он медленно взад и вперед, силы оставили его и он

упал. Пять шраман подумали, что он умер. Но он снова пришел в себя и

понял тогда, что крайняя аскеза не может привести к правильному позна-

нию. Поэтому он снова принял пищу, чтобы укрепить свое совершенно ос-

лабевшее тело. Тогда шраманы покинули его и ушли в Бенарес. Он остался

снова один. Наконец, по прошествии семи лет напрасного искания и борь-

бы с собой, в одну ночь, когда он сидел под смоковницей, на него нашло

желанное просветление. Он переходил от одной ступени познания к дру-

гой, постиг ложные пути переселения душ под тяжестью кармы, причины

страданий в мире и путь, ведущий к уничтожению страданий. В эту ночь

Сиддхартха превратился в Будду, стал "Пробужденным", достиг освобожде-

ния от страстей и тем самым от дальнейших перерождений.

О времени после просветления мы имеем связный рассказ из древнего

текста Винаяпитаки, где сообщается, что святой, ставший Буддой, сидел

семь дней подряд с поджатыми под себя ногами под деревом, ставшим

впоследствии предметом почитания буддистов, "наслаждаясь блаженством

спасения". Ночью, по прошествии семи дней, он повторил трижды в своем

уме весь ряд сцепления причин и следствий, приводящих к перерождениям

и страданиям рожденных в этом мире. После этого он оставил место под

"деревом познания" и перешел к "дереву пастуха коз", и там пробыл еще

семь дней. Один, несомненно позднейший, но все-таки довольно старый

источник, Махапариниббанасутта, вставляет сюда историю искушения Будды

Марой, буддистским дьяволом. Мара потребовал от Будды, чтобы он пере-

шел в Нирвану, т.е. умер просветленным, что Будда отклонил, поскольку

он должен сначала набрать учеников и распространить свое учение. Смысл

истории искушения поясняется древнейшими текстами. Мара заставляет

Будду колебаться, должен ли он оставить свое познание при себе или пе-

редать его людям.

По позднейшему южному преданию Будда уже ранее два раза подвер-

гался искушению. Когда он оставил родной город, в котором вырос и об-

завелся семьей, перед ним явился Мара и стал склонять его к возвраще-

нию, открыв ему, что через семь дней он получит владычество над зем-

лей. Когда Будда отверг предложение, Мара сказал: "С этого дня всегда,

когда ты обо мне подумаешь, я буду возбуждать в тебе чувственные,

гневные и жестокие мысли", и с этого момента он выжидал всякого слу-

чая, следуя за Буддой, как его тень. Когда Будда пребывал в лесах Уру-

велы, обезсиленный самоистязанием и голодом, к нему подступил искуси-

тель, говоря: "Ты тощ, обезображен, смерть близка к тебе. Тысяча час-

тей твоих уже принадлежит смерти, только одна жизни. Жить лучше: живя,

ты можешь творить добро". Будда отклоняет искусителя и перечисляет де-

вять полчищ Мары, с которыми тот нападает на человека: чувственность,

недовольство, голод и жажда, вожделения, ленность, трусость, самомне-

ние, лицемерие, искание славы и высокомерие. "Твои полчища, которых не

могут победить люди и боги, я разобью разумом, как разбивают глиняный

горшок. Я обуздаю мою мысль, укреплю мой дух и пойду из царства в

царство, образуя учеников". Тогда Мара сказал: "Семь лет я следовал за

тобой, шаг за шагом, и не нашел никакого изъяна. Как ворон, напрасно

кружившийся над скалой, я оставляю Гаутаму". Печально отошел он, и

струны его лютни порвались.

После того, как Будда под "деревом пастуха коз" победил свои сом-

нения о том, должен ли он сообщать миру свое познание, и опасения, что

люди не поймут его, он решается идти проповедывать. Прежде всего он

подумал о своих двух учителях, но вскоре узнал, что Алара умер неделю

тому назад, а Уддака накануне вечером. Тогда он вспомнил о пяти мона-

хах, которые были около него в Урувеле и после оставили его. Он разыс-

кал их в парке Ршипатане, вблизи Бенареса. Монахи сначала не хотели

разговаривать с ним, но постепенно они расположились к нему и начали

его слушать. Предание выставляет здесь Будду выступающим с первой про-

поведью, в которой Будда впервые "привел в движение колесо учения",

и которая высоко почитается буддистами.

В бенаресской проповеди Будда говорил: "Две крайности есть, мона-

хи, которым не должен потворствовать тот, кто удалился от мирской жиз-

ни. Одна -- это предание себя на потворство страстям: оно низко, обы-

денно, пошло, неблагородно, бесцельно. Другая -- это предание себя са-

моистязанию: оно болезненно, неблагородно, бесцельно. Не впадая в эти

две крайности я нашел срединный путь, который открывает глаза и разум

и ведет к успокоению, познанию и просветлению, к Нирване. Этот вось-

мичленный путь заключается в правильных вере, решимости, слове, деле,

жизни, воле, размышлении, самопогружении. Вот, монахи, истина о стра-

дании: рождение есть страдание, старость -- страдание, болезнь --

страдание, смерть -- страдание, соединение с нелюбимым -- страдание,

расставание с любимым -- страдание, неполучение желаемого -- страда-

ние, пять чувств, которыми человек держится за существование, -- стра-

дание. Вот, монахи, истина о возникновении страдания; это -- та жажда

к жизни, которая ведет к возрождению, которая сопровождается радостью

и вожделением, которая находит здесь и там свою радость, как жажда по-

хотей, -- жажда (вечной) жизни, жажда (вечной) смерти. А вот, монахи,

истина об уничтожении страдания; это -- полное освобождение от этой

жажды, ее уничтожение, отвержение, оставление, изгнание. А вот, мона-

хи, истина о пути, ведущем к прекращению страдания; это восьмичленный,

срединный путь. "Это благородная истина о страдании", -- так, монахи,

расскрылся мой глаз на эти, неведомые ранее никому понятия, так раск-

рылся мой разум, мое понимание, мое знание, мой взор. И покуда я не

уяснил себе вполне двенадцатичленное, истинное познание и понимание

этих четырех благородных истин о страдании, я не осознал еще, что я

достиг высшего, совершенного познания в мире богов, Мары, Брахмы, сре-

ди всех существ, включая в них аскетов и брахманов, богов и людей. Не-

поколебимо спасение моего сердца; это мое последнее рождение; нет бо-

лее возрождения для меня".

Пять монахов стали первыми последователями Будды. У южных буддис-

тов их называют "группа из пяти" (паньчаваджья), а у северных -- "об-

разующие прекрасную группу" (бхадраваргьяса). Первый мирянин, который

обратился к учению Будды, был молодой человек, сын богатового ремес-

ленника. Его родители, жена и многочисленные друзья последовали его

примеру, так что община быстро выросла до 60 членов. Будда немедленно

послал учеников странствовать для проповеди своего учения, напутствуя

их словами: "Ступайте, идите странствовать, для спасения многих людей,

из сострадания к миру, на благо, спасение и радость богов и людей".

Потом Будда направился в Урувелу и там, по преданию, обратил в свою

веру сразу тысячу брахманов, во главе которых стояли три брата из фа-

милии Кашьяпа. Перед ними Будда произнес