Религия и мифология Древнего Китая

всех». А «за ними следуют те, кто приобретает знания благодаря учению». Учится, по мнению Конфуция надо и у древних и у современников. Учение должно быть избирательным: «Слушаю многое, выбираю лучшее и следую ему». Из этих слов видно, что для Кун Фу-цзы учение- это обучение поведению.

Положительное в конфуцианстве видят в том, что главное средство управления народом в силе примера и даже в убеждении, а не в голом принуждении. На вопрос: «Как вы смортрите на убийство людей, лишенных принципов, во имя приближения к этим принципам?»-- Кун Фу-цзы ответил: «Зачем, управляя государством, убивать людей? Если вы стремитесь к добру, то и народ будет добрым» В этом конфуцианцы решительно разошлись с представителями школы «фа-цзя», законниками, или оегистами, которые, отвергнув патриархальную концепцию общества у Кун Фу-цзы (правитель-отец, народ-дети), пытались построить государство исключительно на принципе насилия и страха перед жестоко карающими даже за малые проступки законами.

Ученик внука Конфуция, Мен-цзы (372-289 гг. до н.э.) еще более усилил учение о небе как безличной объективной необходимостью, судьбе, стоящей, однако, на страже добра. Новое у него состояло в том, что он увидел наиболее адекватное отражение воли неба в воле народа. Мэн-цзы представлял мироздание состоящим из «ци», понимая под этим жизненную силу, энергию, которая подчинена воле и разуму. «Воля—главное, а ци—второстепенное. Поэтому я и говорю: «Укрепляйте волю и не вносите хаоса в ци». Наиболее характерный момент учения Мэн-цзы—его тезис о прирожденной доброте человека. Познание доброй природы приравнивается Мэн-цзы к познанию неба. Нет лучшего служения небу, чем открытие в своей душе начала добра и справедливости. Уча о природном равенстве людей, Мэн-цзы тем не менее оправдывал их социальное неравенство нуждами разделения труда. «Одни напрягают свой ум. Другие напрягают мускулы. Те, кто напрягает свой ум, управляют людьми. Управляемые содержат тех, кто ими управляет…Таков всеобщий закон в Поднебесной» Мэн-цзы говорил, что мудрый правитель может побеждать людей стремясь к добру лишь после того, как обеспечит средствами к существованию.

Как конфуцианец, он отожествляет отношения между членами государства с отношениями между родителями и детьми. Ван должен любить народ , как своих детей, народ должен любить государя, как отца. «Почитая старших, распространяйте (это почитание) и на старших других людей. Любя своих детей, любите чужих, и тогда легко будет управлять Поднебесной» Мэн-цзы против диктатуры закона. «Разве, когда у власти человеколюбивый правитель, опутывают народ сетями?»-- спрашивает Мэн-цзы.

Другой конфуцианец, Сюнь-цзы, ставил в центр внимания проблемы человека и общества. Его картина мироздания – основа его этико-политического учения. Сюнь -- азы лишал небо всяких сверхъестественных качеств. Все в природе происходит по законам самой природы. Из постоянства явлений природы Сюнь-цзы делает два важных вывода. Во-первых, ничто не является «происходящим от духа». То, что люди думают, что вещи происходят от духа, объясняется тем, что они видят лишь результат процесса, а не сам процесс, они не видят, что совершается внутри. Не представляя себе этих невидимых внутренних изменений, человек связывает явные изменения с деятельностью духа или неба. Второй вывод касается воли неба. Постоянство неба, будучи сопоставленным с непостоянством общественной жизни, говорит о том, что небо не влияет и не может влиять на то, что происходит с людьми.

Сюнь-цзы в отличие от Мен-цзы учил, что человек от природы зол. Одна из глав трактата «Сюнь-цзы» называется «О злой природе человека». Общество делает человека способным уживаться с другими людьми. Общество возникло лишь тогда, когда первые правители, «совершенно мудрые после долгих размышлений и изучения действий людей, ввели нормы ритуала и (понятие) чувства долга и создали систему законов»

Выступая против широко распространенного в Древнем Китае преклонения перед судьбой как волей неба, Сюнь-цзы говорил, что «вместо того, чтобы возвеличивать небо и размышлять о нем , не лучше ли самим , умножая вещи, подчинить себе небо? Вместо того чтобы служить небу и воспевать его, не лучше ли , преодолевая небесную судьбу, самим использовать небо в своих интересах?…Чем ожидать самоуничтожения вещей, не лучше ли, используя возможности человека, самим изменять вещи?»

Сюнь-цзы был уверен как в познаваемости мира, так и в способности людей к его познанию. Он материалистически определял знание как соответствие способности к познанию состоянию вещей. Знания накапливаются в сердце. Сердце отличает истину ото лжи, т.е. размышляет. Сюнь-цзы призывает ликвидировать разномыслие, «безжалостно убивать» тех, кто «хотя и обладает талантами, но в своих поступках идет на перекор времени» Деятельность всех иных, чем конфуцианство, философских школ Сюнь-цзы объявляет крайне вредной.

Учение Сюнь-цзы о злой природе человека, о значении в переделке этой природы государства и правителей, о необходимости единомыслия было подхвачено школой «фа-цзя» и направлено против самого конфуцианства. Материалистические же моменты мировоззрения Сюнь-цзы были забыты.

Моисты.

Мо Ди (Мо-цзы) родился в год смерти Конфуция и умер в 400 году до н.э.. О его жизни известно мало. Книга “Мо-цзы” –плод коллективного творчества моистов. Моизм просуществовал два века.2

Школа моистов во многом отличалась от других философских школ Древнего Китая: Мо-цзы остался единственным выдающимся ее представителем: его философия не оплодотворяла других учений; при Мо-цзы и позднее школа была четко построенной военизированной организацией, неукоснительно выполнявшей приказы его главы (членами ее в большинстве своем были , по видимому, выходцы из прослойки бродячих воинов); после смерти Мо-цзы школа распалась на три группировки—Сянфу-ши, Сянли-ши, Дэнлин-ши, по фамилиям их вождей, каждая из которых отвергала принадлежность к Мо-цзы двух остальных; наконец, в деятельности школы, несмотря на ее непродолжительность, выделяются два этапа—ранний, когда Моизм обладал определенной религиозной окраской, и поздний, когда он полностью от нее освободился.

К небу моисты относились так—“ небо – образец для правителя. Образцом же небо может служить благодаря своему человеколюбию. Небо “желает, чтобы люди помогали друг другу, чтобы сильные помогал слабому, чтобы люди учили друг друга, чтобы знающий учил незнающего, делили бы имущество друг друга. Небо также желает, чтобы верхи проявили усердие в управлении страной, чтобы в Поднебесной царил порядок, а низы были усердны в делах” Моисты остаются в пределах протофилософии и не с состоянии преодолеть таких пережитков предфилософии, как антропоморфизм. Поэтому небо у них способно “желать” и “не желать”, оно обладает волей. Более того, небо награждает и наказывает, и тот, кто побуждает людей к злу, непременно понесет наказание.

Моисты отрицали конфуцианское предопределение. Небо ничего конкретно не предопределяет. Люди свободны. Небо только желает, чтобы люди любили друг друга.

Моисты проповедовали любовь к дальним. Отсутствие “всеобщей” любви – главная причина беспорядков. “Отдельная любовь”—“причина взаимной ненависти”.

Народ -- высшая ценность. Воля неба и воля народа совпадают. Любовь неба к людям—прежде всего любовь неба к простому народу. Поэтому, подражая небу, следуя его воле, правители должны любить народ.

Моисты в своих социальных планах не шли дальше учения о необходимости совершенствования управления. Правители должны почитать мудрость, подбирать служилых людей не по знатности и умению льстить, а по деловым качествам, почтительно слушать, когда им говорят правду. В своей положительной программе моизм требовал лишь изменения методов управления, не затрагивал классовых отношений. Все зло в плохих советниках ванов.

Моисты относились к традиции критически , выбирая оттуда только хорошее. Они высмеивали конфуцианцев, приравнивающих добродетель следованию старине, где было много зла. Не фетишировали они и закон. Закон—подсобное средство управления, законы должны сообразовываться с волей неба, т.е. служить всеобщей любви.

Моисты --- убежденные противники войн. Они против решения политических споров между государствами военными средствами. Воля неба требует, чтобы государства любили друг друга.

Моистское учение о знании демократично. Источник знания-народ, его трудовая, практическая деятельность. Знание народа—критерий истины. Знание должны иметь практическую ценность , служить народу. Большое значение моисты придавали умению вести рассуждения , логике. Моисты учили, что понятие пусто, если ему не соответствует та или иная вещь. Они пытались разделить вещи по родам, видели сущность познания в нахождении причины явления.

Мо-цзы был глубоко убежден в истинности своего учения именно как рассуждения. Он говорил, что попытки других школ опровергнуть его рассуждения—это все равно, что попытка разбить камень яйцом. Можно перебить все яйца в Поднебесной, но камень не разрушится. Так же несокрушимо учение мо Ди.

Даосизм.

Даосизм возник в чжоуском Китае одновременно с учением Конфуция в виде самостоятельной философской доктрины. Основателем философии даосов считается древнекитайский философы Лао-цзы. Старший современник Конфуция, о котором—в источниках нет достоверных сведений ни исторического , ни биографического характера, Лао-цзы считается современными исследователями фигурой легендарной. Легенды повествуют о его чудесном рождении (мать носила его несколько десятков лет и родила стариком—откуда и имя его “Старый ребенок”, хотя тот же знак азы означал одновременно и понятие “философ”, так что имя его можно переводить как “Старый философ”) и о его уходе из Китая. Идя на запад, Лао-цзы любезно согласился оставить