Пример: Транспортная логистика
Я ищу:
На главную  |  Добавить в избранное  

Философия /

Диоген Синопский и школа киников

←предыдущая  следующая→
1 2 3 



Скачать реферат


МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ УКРАИНЫ

СЕВАСТОПОЛЬСКИЙ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ТЕХНИЧЕСКИЙ УНИВЕРСИТЕТ

КАФЕДРА ФИЛОСОФСКИХ И СОЦИАЛЬНЫХ ДИСЦЕПЛИН

КОНТРОЛЬНАЯ РАБОТА

на тему: ДИОГЕН СИНОПСКИЙ И ШКОЛА КИНИКОВ

по дисциплине "Философия"

Выполнила: студентка группы АУ-11з

Щербакова О.Е.____________________

________ "__"_______2001г.

Научный руководитель:

Шенгелая И.Ш._____________________

_________ "__"______2001г.

Севастополь 2001

СОДЕРЖАНИЕ

Введение…………………………………………………………..………………….…………3

1 Диоген Синопский и школа киников …………………………..……………..…...……4

Заключение…………………………………………………………………….…………....…11

Список использованных источников………………………..……………………………….13

ВВЕДЕНИЕ

Диоген Синопский родился в 400г. до н. э. в городе Синопе (Понт). Время жизни Диогена, как философа относится к досократовской философии. Школа киников, к которой относился и Диоген, представляла собой течение в греческой философии исповедывающее отрицание всего материально – ценного в жизни т.е.: богатства, удовольствий, моральных канонов и т.д. Диоген был самым ярым сторонником такого стиля жизни из всех участников данного течения. Даже его учитель Антисфен, основоположник течения был более мягок в крайностях. Благодаря своему уму и поступкам киника, Диоген прославился и оставил свой след в истории, но они же часто приводили Диогена в противоборство с моралью общества, в котором Диоген часто проигрывал.

1 Диоген Синопский и школа киников

Когда Диоген был изгнан из своей родины, он пришел в Афи¬ны. Там он застал немало слушателей Сократа — Платона, Аристиппа, Эсхина, Антисфена и Эвклида Мегарянина. Диоген вскоре проникся презрением ко всем им, кроме Антисфена, основателя школы киников (Кинизм — название, связанное с поименованием гимназии Киносарг («Белая собака»), или cynicos (киники) от суоn «собака», а не от Cynosarges) с ним он общался охотно, но хвалил, впрочем, не столько его самого, сколько его учение, полагая, что только оно раскрывает истину и может принести пользу людям.

Сравнивая же самого Антисфена с его учением, он нередко уп¬рекал его в недостаточной твердости и, порицая, называл его боевой трубой — шума от нее много, но сама она себя не слу¬шает; Антисфен терпеливо выслушивал его упреки, так как он восхищался характером Диогена.

- С того времени, как Антисфен освободил меня, я перестал быть рабом. Как же это произошло? Он научил меня различать, что являет¬ся моим и что мне чужое. Богатство, имущество — не мои; родные, близкие, друзья, слава, привычные ценности, общение с другими — все это — чужое. Что же принадлежит тебе? — Твои представления. Они, учил Антисфен, абсолютно свобод¬ны, никому не подвластны, никто не может им ни помешать, ни заставить воспользоваться иначе, чем я этого хочу.

Узнав, что, по Платону, человек определяется как двуногое жи¬вотное, лишенное перьев, Диоген ощипал петуха и, принеся его в Академию, объявил: «Вот человек Платона».

/После этого к определению было добавлено: «И с широкими ногтями»./

Когда Платон распространялся о своих идеях и говорил о «стольности» и «чашности», Диоген заметил: «Что касается меня, Платон, то стол и чашу я вижу, а вот «стольности» и «чашнос¬ти» нет». На что Платон ему якобы ответил, что для чаши и стола у Ди¬огена есть глаза, а для «чашности» и «стольности» у него нет разума.

Любовь проходит с голодом, а если ты не в силах голодать, пет¬лю на шею — и конец.

Однажды Диоген закричал: «Эй, люди!» Сбежался народ, он за¬махнулся палкой: «Я звал людей, а не дерьмо». Для того, чтобы жить как следует, надо иметь или разум, или петлю.

Однажды он рассуждал о важных предметах, но никто его не слушал; тогда он принялся верещать по-птичьему; собрались люди, и он пристыдил их за то, что ради пустяков они сбега¬ются, а ради важных вещей не пошевелятся. Он удивлялся, что грамматики изучают бедствия Одиссея, но не ведают своих собственных; музыканты ладят струны на лире, а не могут сладить с собственным нравом; математики следят за солнцем и луной, а не видят того, что у них под ногами... Когда кто-то привел его в роскошное жилище и не позволил плевать, он, откашлявшись, сплюнул в лицо спутнику, заявив, что не нашел места хуже.

Увидев однажды, как мальчик пил воду из горсти, он выбросил из сумы свою чашку, промолвив: «Мальчик превзошел меня про¬стотой жизни».

Когда кто-то читал длинное сочинение и уже показалось неис¬писанное место в конце свитка, Диоген воскликнул: «Мужай¬тесь, други: виден берег!»

Человеку, спросившему, в какое время следует завтракать, он ответил: «Если ты богат, то когда захочешь, если беден, то когда можешь». Рукоблудствуя на глазах у всех, он приговаривал: «Вот кабы и голод можно было унять, потирая живот!» Кто-то корил Диогена за его изгнание. «Несчастный, — ответил он. — Ведь благодаря изгнанию я стал философом». Он просил подаяния у статуи; на вопрос, зачем он это делает, Диоген сказал: «Чтобы приучить себя к отказам».

На вопрос, почему люди подают милостыню нищим и не подают философам, он сказал: «Потому что они знают: хромыми и сле¬пыми они, может быть, и станут, а вот мудрецами — никогда».

Он просил милостыню у скряги, тот колебался. «Почтенный, — сказал Диоген, — я же у тебя прошу на хлеб, а не на склеп!»

На вопрос, что дала ему философия, он ответил: «По крайней мере, готовность ко всякому повороту судьбы».

Человеку, сказавшему «Мне дела нет до философии!», он воз¬разил: «Зачем же ты живешь, если не заботишься, чтобы хоро¬шо жить?»

О влюбленных говорил он, что они мыкают горе себе на ра¬дость.

Нет ничего дурного в том, чтобы украсть что-нибудь из храма или отведать мяса любого животного: даже питаться человечес¬ким мясом не будет преступно, как явствует из обычаев других народов. В самом деле, ведь все существует во всем и через все: в хлебе содержится мясо, в овощах — хлеб, и вообще все тела как бы парообразно проникают друг в друга мельчайшими ча¬стицами через незримые поры.

Когда Филипп, царь Македонии, отец Александра Македонско¬го, объявил, что идет войной на Коринф, и все бросились гото¬виться против него, Диоген принялся катать туда и сюда свою собственную бочку. Его спросили: «Зачем это, Диоген?» Он от¬ветил: «У всех сейчас хлопоты, потому и мне нехорошо бездель¬ничать; а бочку я катаю, потому что ничего другого у меня нет».

Однажды Диоген плыл на корабле в Афины. Все было хорошо, как вдруг у о. Крит на судно напали морские пираты. В итоге Диоген в качестве раба попал на невольничий рынок. Последующая сценка, написанная на основании древних сви¬детельств и легенд, рисует незаурядный облик этого необычного человека.

«Хотя Диоген изнывал от зноя, он весело улыбался. Потом без разрешения хозяина уселся на песок.

— Куда! — зарычал на него торговец в персидском халате и белой чалме. — Кто тебя, сидячего, здесь увидит?!

— Почему же? — возразил Диоген. — Рыба лежит, а своего по¬купателя находит!

Работорговец удивленно захохотал и дозволил рабу сесть на песок. Тут Диоген, приободряя заморенных жарой невольников, зак¬ричал на весь базар:

— Эй, люди! Вы что же носы повесили?.. Уж не потому ли, что не в силах дольше слушать голодное урчанье собственного чре¬ва? Ничего, это дело поправимое! — И, обращаясь к работор¬говцам, продолжал: — Граждане наши хозяева! Послушайтесь голоса разума! Ведь овец и поросят вы откармливаете на со¬весть, как и подобает делать рачительным владельцам, не так ли? Так не глупо ли тогда человека, самого дорогого из живот¬ных, морить на продаже голодом?!

В толпе послышался смех рабов и их хозяев, потому что шутку любят все. И подобревшие работорговцы сказали: «А ведь, по¬жалуй, их и в самом деле не мешает покормить!» И потянулись к невольникам руки с ломтями хлеба, с сушеной рыбой, гроз¬дьями винограда и даже бурдюки с водой. Утолив слегка голод и жажду, повеселевшие рабы со всех сторон благодарили си¬дящего Диогена улыбками. Тогда его хозяин, снисходя к тако¬му необычному рабу, спросил:

— А что ты умеешь делать, старик?

— Я? — переспросил Диоген, отправляя в рот остатки подан¬ных ему оливок. — Властвовать людьми! Торговец захохотал:

— Ты, конечно, шутишь?

— Нисколько.

— Да кто же купит раба, который корчит из себя господина?

— Как раз такого-то купят всех быстрей, — ответил Диоген. — Ведь обычный раб не в диковинку. Впрочем, ты можешь сам в этом убедиться, стоит только тебе объявить обо мне.

— Нет уж! Если хочешь, сам о себе объявляй. А я погляжу, что из этого выйдет!

Диоген

←предыдущая  следующая→
1 2 3 



Copyright © 2005—2007 «Mark5»