Антропогенез

современного метода анализа ДНК – метода полимеразной цепной реакции (ПЦР) – установить нуклеотидную последовательность небольшого участка митохондриальной ДНК. Митохондриальная ДНК была выбрана для исследования потому, что в клетках ее молярная концентрация в сотни раз превышает концентрацию ядерной ДНК.

Экстракция ДНК проводилась в условиях высочайшей стерильности – ученые работали в костюмах, напоминающих скафандры, для того чтобы предотвратить случайное загрязнение исследуемых образцов посторонней, современной ДНК. В обычных условиях при помощи использованного учеными метода полимеразной цепной реакции удается “читать” фрагменты ДНК протяженностью до нескольких тысяч пар нуклеотидов. На изучаемых образцах максимальная длина “прочитанных” фрагментов составляла около 20 пар нуклеотидов.

Получив набор таких коротких фрагментов, ученые восстановили по ним исходную нуклеотидную последовательность митохондриальной ДНК. Сравнение ее с ДНК современного человека показало, что они значительно отличаются. Полученные данные позволяют предположить, что неандертальцы составляли отдельный, хотя и родственный человеку вид.

Скорее всего, скрещивание этих двух видов было невозможно – слишком велики генетические различия между ними. Следовательно, в генофонде человека нет генов, полученных от неандертальцев. По последовательности ДНК было оценено время расхождения ветвей неандертальца и современного человека, которое составило 550–690 тыс. лет.

Рис. 7 Кроманьонец.

Однако полученные данные можно считать предварительными, т.к. это результаты исследования только одного индивида.

В позднем палеолите (40-35 тыс. лет тому назад) формируется человек современного типа (кроманьонский человек). Эти люди уже значительно усовершенствовали технику изготовления каменных орудий: они становятся гораздо более разнообразными, иногда миниатюрными. Появляется метательное копье, что значительно повысило эффективность охоты. Зарождается искусство. Магическим целям служила наскальная живопись. На стены пещер смесью природной охры с животным клеем наносились изображения носорогов, мамонтов, лошадей и т.д. (например, Каповая пещера в Башкирии). В эпоху палеолита постепенно изменяются и формы человеческих сообществ. От первобытного человеческого стада - к родовому строю, который и возникает в позднем палеолите.

Рис. 8 Карта возможного расселения Homo sapiens sapiens

Основной ячейкой человеческого общества становится родовая община, для которой характерна общая собственность на основные средства производства. Переход к среднекаменному веку - мезолиту на нашей территории начался в XII-X тысячелетиях до н.э., а закончился в VII-V тысячелетиях до н.э. В это время человечество сделало много открытий. Важнейшим изобретением были лук и стрелы, что привело к возможности не загонной, а индивидуальной охоты, причем и на мелких животных. Были сделаны первые шаги в направлении скотоводства. Была приручена собака. Некоторые ученые предполагают, что в конце мезолита были приручены свиньи, козы и овцы. Скотоводство как вид хозяйственной деятельности сформировалось только в неолите, когда зародилось и земледелие. Переход к производящему хозяйству имеет такое необыкновенное значение для человечества и по масштабам каменного века произошел так быстро, что позволяет ученым говорить даже о неолитической "революции".

Рис. 9. Каменные орудия труда.

Расширяется и усовершенствуется ассортимент каменных орудий труда, но появляются и принципиально новые материалы.

Рис. 10. Керамика.

Так, в неолите было освоено изготовление керамики, еще лепной, без гончарного круга. Освоено было и ткачество. Изобретена лодка и было положено начало судоходству. В неолите родоплеменной строй достигает более высокой стадии развития - создаются крупные объединения родов - племена, появляется межплеменной обмен и межплеменные связи.

Еще одна теория антропогенеза. Наяпитеки.

В 1985 г. появилась еще одна теория (Ибраев Л. И.): непосредственными предками людей были не волосатые, маломозглые и неуклюжие выходцы из леса, как предполагал Ч. Дарвин, а голые большеголовые и двуногие прибрежные обезьяны. Название их (по имени древнегреческих речных нимф - наяд) наяпитеки (Pithecus naias). Они обитали в неогене по берегам рек, ручьев, озер и других пресноводных водоемов в полусаванной предгорной местности. Питались ловлей и собиранием моллюсков, раков, лягушек, черепах, грызунов, птичьих яиц, прибрежных ягод, фруктов и других плодов, корений и насекомых и использовали для ловли и вскрытия раковин и панцирей расколотую гальку, палки и кости. Прежнее древесное существование, развившее у них гибкие и цепкие пятипалые лапы, цветное бинокулярное зрение, исключительную пространственную координацию движений, увеличенную затылочную зрительную и теменную кинестетическую кору головного мозга, стало быть, сообразительность, - хорошо подготовило их к такому способу прибрежной жизни, которую не ведет ни одно другое животное.

Доказательством нарисованной картины антропогенеза служат ее следствия, дающие объяснение морфофизиологических особенностей человека, разрешение множества противоречий современных концепций его происхождения и предсказания новых направлений и географии поиска древних гоминоидов и гоминид.

Вода и занятость передних лап воспрепятствовали наяпитекам опуститься на четвереньки и обусловили развитие прямохождения. Дно мелководий, часто мягкое, потребовало больших плоских ступней. Полуводное существование под палящим тропическим солящем, от которого уже не защищал лес, и переохлаждение от мокрой шерсти в тени привели к утрате наяпитеками шерстяного покрова. На темени же, реже окунаемом в воду и особенно страдающем от солнца, волосы, наоборот, выросли.

Ныряние развило способность к рефлекторному, хотя и не столь сильному, как у китовых, замедлению сердцебиения при погружении в воду, произвольному управлению дыханием и даже в некоторой мере к бескислородному (анаэробному) окислению углеводов с выделением в кровь молочной кислоты.

Близкое объяснение перехода антропоидов к прямохождению, брадикардии и обесшерстению предложил в 1960 году английский биолог А.Харди (A.Hardy), предположивший, что предками людей были приморские обезьяны, обитавшие на песчаных берегах лагун. Как видим, его догадка о гидрогенности многих особенностей человеческого организма весьма основательна. Однако маринологическая увлеченность привела океанолога к идее приморского поселения человеческих предков и к чрезмерному уподоблению их морским млекопитающим. В итоге эта гипотеза не нашла признания в науке, потому что уводила от известных палеоантропологии материальных следов антропогенеза и осталась без онтологических доказательств. Амфибиозные обезьяны А.Харди превратились в фантастические и неуловимые призраки.

В тропиках морские побережья и лиманы всюду, где есть влага, зарастают непроходимыми мангровыми лесами со сплошным частоколом ходульных и воздушных корней. Притом мангры уходят от берега далеко в море, покрывая всю полосу приливов (литораль), и не оставили бы обезьянам иного выхода, кроме как либо уйти в море, либо влезть на деревья. Свободные песчаные или скалистые берега в тропиках есть там, где нет пресной воды или чересчур сильны прибои, но тогда каким образом обезьяны могли бы здесь утолить жажду, частую и сильную на экваториальном солнцепеке? И чем бы они кормились здесь в штормовую погоду, которая может длиться днями, неделями и даже месяцами? Как видим, на взморье обезьяны не смогли бы выжить. Предками людей были обезьяны не приморские, а приречные и приозерные, хотя временами они могли заходить промышлять и на взморье.

Наяпитековое происхождение человека объясняет и другие особенности его исходной этологии и морфологии.

Необходимость расщеплять раковины и панцири и наличие, как говорится, под рукой обкатанных водой камней (гальки) естественно привели береговых обезьян к использованию этих камней в качестве орудий для добывания пищи. Отсюда гибкие, ловкие пальцы, руки и глазомер человеческих предков, намного превосходящих в этом остальных обезьян (даже шимпанзе не способны ни разбить, ни сколько-нибудь далеко и метко бросить камень). Сначала орудиями служили просто подобранные камни, палки и кости, затем наяпитеки перешли к отбору более удобных, заостренных предметов и, наконец, стали изготавливать орудия сами.

Оголение кожи у наяпитеков сопровождалось развитием слоя подкожного жира, хотя и не столь толстого, как у свиней, бегемотов, носорогов и других полуводных млекопитающих, обитающих в жарком климате. Кроме того, увеличилось количество потовых желез (до двух-пяти миллионов), что также спасало наяпитеков от перегрева. Под воздействием солнечных лучей произошло потемнение их кожи - загар, вызываемый усиленным образованием особого пигмента - меланина. Это предохраняло от перегрева кровеносные сосуды, лежащие глубже под кожей. Необходимость защиты ноздрей от солнечной радиации и встречного тока воды при нырянии привела к выпяченности и выгнутости носа вниз.

Нырянием можно объяснить часто встречающуюся врожденную предрасположенность людей к близорукости, хотя она, конечно, отличается от постоянной миопии рыб и других обитателей водной среды. Разумеется, наяпитеки проводили под водой не столь много времени, и адаптивное изменение глаз у них не могло быть значительным; но почему же все-таки люди - единственное, казалось бы, чисто наземное и нуждающееся в далеком зрении существо, у которого столь часта предрасположенность к близорукости, притом не только вследствие неблагоприятных условий зрения, что было бы естественно, но и врожденной, унаследованной? У всех человеческих новорожденных преломляющая сила глаза без малого