Бахтин М.М. "Проблемы речевых жанров"

БАХТИН М. М.

“ПРОБЛЕМА РЕЧЕВЫХ ЖАНРОВ”

I. ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ И ОПРЕДЕЛЕНИЕ РЕЧЕВЫХ ЖАНРОВ

Характер и формы использования языка так же многообразны, как и фор-мы человеческой деятельности. Язык используется в форме конкретных выска-зываний участников какой-либо человеческой деятельности. Конкретные еди-ничные высказывания могут быть как письменными, так и устными. Эти вы-сказывания отражают условия и задачи каждой области человеческой деятель-ности не только содержанием, но и стилем, отбором средств языка (лексика, фразеология, грамматика), композицией.

Итак, каждая сфера использования языка вырабатывает свои типы выска-зываний, которые мы называем “речевыми жанрами”. В каждой сфере деятель-ности существует целый набор речевых жанров . Последние особенно разнооб-разны. К ним относятся и бытовой диалог, и рассказ, и письмо, и приказ, и раз-нообразные деловые документы.

Проблема речевых жанров никогда не ставилась особняком, вероятно из-за того, что функциональная разнородность обобщает черты конкретных рече-вых жанров.

Литературные жанры изучались с древнейших времен, но никогда не счи-талось, что эти жанры имеют иное происхождение, отличное от происхожде-ния речевых жанров и схожи с ними только в языковой природе. Специфика различных жанров все равно всегда заслоняла их общелингвистическую при-роду. Но именно с разнородностью и связана трудность определения общей природы высказывания.

Речевые жанры делятся на сложные (вторичные) и простые (первичные). К сложным относятся письменные (преимущественно) художественные произве-дения, научные статьи и так далее. К простым - непосредственно речевое об-щение.

Часто ориентация лингвистов на изучение лишь первичных речевых жан-ров приводит к “вульгаризации проблемы”. Однако только изучение обоих ви-дов речевых жанров в их единстве в различных сферах человеческой деятель-ности имеет огромное значение для лингвистики и филологии. Смутное пред-ставление о природе высказывания лишает любое исследование конкретности. Жизнь и речевое высказывание “проникают” друг в друга, а, следовательно, высказывание становится проблемой огромной важности, как и его изучение в непосредственном контакте с жизнью. Эта проблема актуальна для многих об-ластей языкознания. Прежде всего для стилистики, так как стиль непосредст-венно связан с речевыми жанрами. Стиль как отражение индивидуальности используется, прежде всего, в художественной литературе. Индивидуальный стиль может находиться в разных отношениях с “общенародным языком”.

Итак, соотношение общенародного и индивидуального стилей и есть “проблема высказывания”. Очевидна связь и стиля с жанром, существующих в каждой сфере человеческой деятельности. Отсюда ясно, что изучение стиля должно сопровождаться изучением речевых жанров. Отрыв стилей от жанров может пагубно сказаться на результатах изучения изменений языковых стилей, которые связаны с изменением языковых жанров в ходе истории.

В каждую историческую эпоху задают тон определенные речевые жанры; по мнению автора, их набор меняется за счет расширения литературного языка посредством внелитературных слоев народного языка. Однако возможна и дру-гая причинно-следственная связь: набор речевых жанров, прежде всего, меня-ется за счет изменения так называемого внелитературного языка. А уж вторич-ные (литературные) речевые жанры изменяются последними как следствие трансформации жанров, “задающих тон” эпохе.

Грамматика и стилистика существенно отличаются друг от друга, но по сути и на практике, порой, они взаимосвязаны. Эти два понятия расходятся в любом языковом явлении, так как в системе языка это явление - грамматиче-ское, а в целом речевой жанр - явление стилистическое.

Изучение природы речевых жанров поможет не только отдельным отрас-лям языкознания, но и пониманию “речевой жизни”, природы единиц языка, то есть слова и предложения.

II. ВЫСКАЗЫВАНИЕ КАК ЕДИНИЦА РЕЧЕВОГО ОБЩЕНИЯ.

ОТЛИЧИЕ ЭТОЙ ЕДИНИЦЫ ОТ ЕДИНИЦ ЯЗЫКА

(СЛОВА И ПРЕДЛОЖЕНИЯ)

В лингвистике XIX века считалось, что коммуникационная функция языка не является первостепенной , а первичной признавалась “функция независимо-го от общения становления мысли”(теория В. Гумбольдта). Если и учитыва-лась роль собеседника, то лишь как пассивного слушателя.

В современной лингвистике еще существуют такие понятия , как “слу-шающий”, “рецепиент”, “единый речевой поток” и другие. По словам автора статьи это - “фикции”. В условиях реального общения слушающий становится “отвечающим”, то есть “говорящим”. Этот ответ может реализоваться и в дей-ствии, так как некоторые речевые жанры рассчитаны только на это. Да и сам говорящий всегда рассчитывает на активное понимание.

Неясность таких понятий, как “речь”, “речевой поток” объясняется нераз-работанностью проблемы высказывания и речевых жанров. Высказывание само по себе обладает четкими границами. По мнению автора статьи, они определя-ются сменой речевых субъектов. Однако если под высказыванием подразуме-вать законченную мысль, идею, то не исключено, что оно “растянется” на не-определенное количество реплик одного речевого субъекта, перебиваемых ре-пликами другого. Формально этому утверждению противоречат риторические жанры; но эти жанры (по Бахтину) предполагают условное разыгрывание ре-чевого общения. Хотя по своей природе “философские высказывания” (кроме общеизвестных и опубликованных) могут и не предполагать наличие рецепи-ента.

Теперь ясно, что первичные жанры, оказавшиеся в пределах одного выска-зывания, не поддаются грамматикализации и сохраняют свою специфическую природу, отличную от отношений между словами и предложениями.

Предложение, как единица языка, отличается от высказывания, как едини-цы речевого общения.

Границы предложения никак не определяются сменой речевых субъектов. Если нет, то это уже высказывание. Предложение - это относительно закон-ченная мысль, непосредственно соотнесенная с другими мыслями того же го-ворящего в целом его высказывания. Однако можно и не согласиться с тем, что контекст предложения - это контекст речи того же речевого субъекта, так как контекст речи может быть и внесловесным, то есть складываться из обстоя-тельств неязыкового характера.

Предложение имеет грамматическую законченность, будучи единицей языка. Единицами языка нельзя обмениваться, а высказываниями, состоящими из единиц языка, напротив. Часто смешиваются высказывание и предложение из-за подмены единицы языка единицей речи, т. е. величины грамматической величиной общеязыковой.

Произведение - это тоже звено в цепи речевого общения; оно связано с другими произведениями - высказываниями и всегда предполагает ответ (если это не риторическое, например философское, произведение a la “мысли вслух” - С.О.). Таким образом, смена речевых субъектов ( участников диалога, других полемических высказываний, произведений прошлого и настоящего) является особенностью высказывания как единицы речевого общения(но не особенно-стью его ограничения - С. О.), отличающей единицу речевого общения от еди-ницы языка.

Целостность высказывания, обеспечивающая возможность ответа, опре-деляется следующими, по мнению Бахтина, моментами:

1) предметно-смысловой исчерпанностью темы высказывания,

2) речевым замыслом или речевой волей говорящего, определяющими це-лое высказывания, его объем и границы,

3) устойчивые жанровые формы высказывания. Через выбор речевого жанра осуществляется речевая воля говорящего, который может и не знать о существе того жанра, к которому он обращается. Речевые жанры организуют нашу речь так же, как и грамматические формы (синтаксические). Если бы не существовало речевых жанров, то речевое сообщение было бы почти невоз-можно; хотя, возможно, при наличии сфер человеческой деятельности, речевой воли и контекста такой проблемы бы не ставилось. И все же бесспорно то, что, чем лучше человек владеет жанрами речи, тем совершеннее свободный речевой замысел.

Когда мы выбираем определенный тип предложения, то мы подбираем его для целого высказывания, т. е. мы ориентируем его на речевой жанр в первую очередь, а потом уже на синтаксические особенности задуманного высказыва-ния.

Лишь высказывание приобретает способность определять непосредствен-но активно ответную позицию говорящего. Занять ответную позицию по отно-шению к слову или предложению невозможно, если они не домыслены до це-лого высказывания, или, если они окружены внеязыковым контекстом, эле-ментом которого является данное слово или предложение.

Еще один признак высказывания по Бахтину - это “экспрессивный мо-мент” (ЭМ). ЭМ нельзя считать явлением языка как системы, нельзя говорить о предложениях и словах как о языковых единицах, содержащих ЭМ. Но суще-ствуют слова, которые сами по себе означают оценки и эмоции: “радость”, “скорбь”, “веселый”, “грустный” и т. д. Однако (по утверждению автора) и эти слова нейтральны и могут в высказывании приобретать различные значения: “Всякая радость мне сейчас горька”. Это может вызывать сомнения. Ведь слово “радость” сохраняет свою традиционную “окраску”, а смысл и ЭМ предложе-ния изменяется за счет контраста или антитезы.

Существует еще один нюанс для полного понимания ЭМ. При выборе сло-ва мы не берем его в “словарной” форме, а уже в “стилистическом ореоле”. Ав-тор утверждает, что мы берем слова обычно из чужих высказываний, родст-венных выбранному жанру. И это утверждение спорно, хотя с трудом опро-вержимо. Стоит вспомнить, что говорящий строит собственное высказывание; иначе как могли появиться на свет все предыдущие