Семантико-стилистические особенности английских индивидуализирующих имен собственных личных

но имена собственные героев литературного произведения продолжают выполнять характерологическую функцию путем создания сложных и многообразных ассоциаций.

Так, герои романа Диккенса "Записки Пиквикского клуба" характеризуются своими именами лишь косвенно, ассоциативно: один из них – мечтательный,

всецело преданный поэзии носит имя Snodgrass (букв. "гладенький, аккуратный газон"), что может косвенно характеризовать его поэзию, т.е. его имя построено на ассоциации по сходству; второй – не в меру впечатлительный, обладающий влюбчивым сердцем, носит имя Tupman

(tup – кастрированный баран), т.е. его имя построено на ассоциации по контрасту; третий – трусливый и неловкий охотник и спортсмен носит имя Winkle (букв. "морская улитка"), где одновременно реализуются две ассоциации: по сходству – трусливый и неловкий как морская улитка и по контрасту – охотник и спортсмен – морская улитка. На ассоциации по сходству построены имена и других персонажей Диккенса – Murdstone (от murder и stone),Теккерея – Becky Sharp, Lord Staine, поэта-декадента Desert у Голсуорси.

Следует отметить, что в современной литературе, особенно юмористической и сатирической, используются или "говорящие" имена, или имена, внутренняя структура которых раскрывается достаточно легко. Они служат для косвенной характеристики персонажей. В уже упоминавшемся рассказе Л.Даррелла почти все имена собственные построены на определенных ассоциациях, иногда на очень близких, иногда на весьма отдаленных. Имя главного героя и рассказчика построено на сочетании поэтизма antre "пещера" и разговорного слова bus "автобус"; имя его коллеги

Polk Mawbray составлено из нарицательных существительных polka – полька или женский вязаный жилет, maw – утроба или пасть и bray – крик осла; имена английских дипломатов также построены на весьма прозрачных ассоциациях: Pratt от "prat", Hoppner от "hopper" – играющий в прятки, Musgrave от must и grave – могила, Glamis Tadpole от "glam" хвастаться за что-либо, "tad" – ребенок и "pole" – палка.

Однако употребление антономасии используется не только для достижения юмористических целей. Использование имен собственных для характеристики персонажей может преследовать и другие цели.[11;180]

2.2. ПОЭТИЧЕСКИЕ ИМЕНА СОБСТВЕННЫЕ В СИСТЕМЕ НАЦИОНАЛЬНОГО АНТРОПОНИМИКОНА СОВРЕМЕННОГО АНГЛИЙСКОГО ЯЗЫКА.

Имена собственные, употребляемые в художественных произведениях, являются объектом изучения поэтической, или литературной ономастики.

Связь поэтической ономастики с национальным ономастиконом определяется отношениями автономности, зависимости, корреляции и проникновения.

Автономность литературных имён обусловлена наличием у них поэтической функции, которая вводит имена собственные личные в сферу образных стилистических и экспрессивных средств английского языка. Это, прежде всего, проявляется в наличии целого ряда английских литературных антропонимов, принадлежащих исключительно художественным произведениям, и если и неиспользуемых во вторичной номинации, то обязательно с учётом такой принадлежности.

Классическими примерами служат имена персонажей Диккенса: Pickwick, Mr Mell, Skimpole, Miss Flite, Domby, Pecksniff, Jenny Wren, Uriah Heep, Pumblechook, Dolge, Crummier, Miss Snevellicci, Gamp, Squeers, Buzfuz, Gargary, Vholes, Teppertit, Boffin, Gradgrind, Veneering, Twemlow, Stiltstalking.

Эти имена искусственны, “сделаны”, их появлению предшествует творческая работа мысли. Известно, например, что на вопрос о том, как появился замысел «Посмертных записок пиквикского клуба», Ч.Диккенс ответил: “I thought of Mr Pickwick”. Так как здесь речь идёт о целом произведении, смысл и идея которого воплощались до поры в одном единственном слове – имени егоцентрального персонажа, - то и размышления писателя относились к тому, что принято называть литературно-художественным образом. Следовательно, такое имя образно по своей природе, и образность эта носит литературный (речевой) характер.

В общем случае возникновения речевойобразности объясняется семантической связью между языковыми единицами, “когда материальный знак одной языковой единицы ассоциируется с другой”. Поэтому возможно лингвистическое декодирование имени, то есть интерпретация его тем (основ) в терминах аппелятивов: Pickwick = pick (the best part, selected) + wick (town, native place), с последующим совмещением значений = the pick of nation, а также перевод на межъязыковом уровне: “представитель нации”, “типичный англичанин”. Именно об этом, т.е. о стране и её типичных представителях, и повествуется в романе.

Естественно, что всякая такая интерпретация условна и приблизительна, но словесная форма никогда не исчерпывает и не покрывает образа, а служит лишь основанием для его реализации как некоей совершенно особой динамической реальности. Диккенсу понадобилось написать целый роман, чтобы раскрыть данный образ до конца.

Возможность раскрытия внутренней формы имени через его апеллятивную мотивировку является наиболее простым способом обнаружения образной основы литературных антропонимов. Из вышеприведённого списка этой процедуре поддаются следующие имена: (Mrs) Gamp – gamp - «большой зонт» = «Дама в футляре» (?); Boffin – boffin – «учёный» - «Умник»; Buzfuz – buzz + fuzz = «сплетни» + «распространятся, разлетаться» = «Сплетник»; Gargary – gargarize – «полоскать горло» = «Зануда»; Venewing – veneering – «придание видимости благополучия, лоска» = «Показушник»; Stiltstalking – от on stilts – «напыщенный, высокопарный» = «Златоуст». Образность здесь выражена через внешний признак, который служит как бы её формальной основой. Этот признак может быть частично сокрыт, например, с помощью изменения графического облика темы: Vholes – hole; Teppertit - от taper – «конусообразный», Twemlow – it went, Squeers – squeeze, Snevellicci – swivel или контаминации основ:

Domby – doom + tomb. В этих случаях читателю предоставляется возможность фантазировать, догадываться о смысле имён, чем с удовольствием и занимаются диккенсоведы. Так, Miss Flite из «Холодного дома» ассоциируется со стремлением к бегству (flight), Mr Mell («Дэвид Копперфильд») – с мелодичными звуками флейты (mellifluous flute), убаюкивающими юного Копперфильда; второй компонент имени Skimpole ассоциируется с “hole”, что характеризует данного персонажа как «морально опусташённого» (morally empty); личное и фамильное имена Jenny Wren («Наш общий друг») соотносятся с соответствующими апеллятивами (jenny – компонент сложных слов для обозначения животных женского пола; wren – вьюрок, королёк и другие птицы из семейства воробьиных) и указывают на стремление персонажа к полёту на крыльях собственной фантазии от повседневных забот и трудов.

Смысл имени, который коррелирует с понятием образности, возникает также в результате более сложных отношений как между именем и внеконтекстными апеллятивами, так и внутри фрагмента текста или целого текста. Таковым в нашем списке является имя Uriah Heep, которое относится к так называемым «злополучным» (unfortunate) именам, имеющим неприятные ассоциации из-за наличия в его апеллятивном корреляте квази-бытийного предложения “you are a … (Heep), могущего сбить с толку, например, в ситуации представления. Кроме того личное имя перонажа – Uriah /ju 'rai / - коррелирует по звучанию с апеллятивом uraei /ju 'rai/ - «изображение змей» (на короне фараона), соотносясь таким образом с представлением о чём-то «змеином», а фамильное имя Heep – с апеллятивом heap – «куча», «груда» (в смысле «уйма», «множество», как в выражениях heaps of people, heaps of time). Звуковой комплекс URIAH HEEP в целом посредством своих семантических коррелятов недвусмысленно указывает на качества «змеиной натуры» этого персонажа, воплощающего предельное «физическое и душевное уродство».

Образное впечатление от имени, которое читатель получает ещё до знакомства с персонажем, развивается по ходу повествования упоминаниями о «липких, холодных, влажных» пальцах (clammy, cold and wet), оставляющих «слизистые следы» (clammy tracks) на бумаге, о глазах, которые « похоже вовсе не мигали» (hardly ever twinkled at all), «привычке извиваться» (a way of writhing), вибрирующих сокращениях горла и тела (the shaky twisting of his throat and body) и прочих признаках «змеиности» (a snaky undulation), которые неотделимы от «этого ползучего воплощения подлости, Юрайи Хипа» (that crawling impersonation of meanness, Uriah Heep).

Итак, автономность литературных имён по отношению к реальным именам заключается в двойственности их семантики, - назвать персонаж и определить его признаки, характерные черты, - последнее – через специально устанавливаемую автором произведения ассоциативную связь с ключевыми апеллятивами (единичными и на текстовом уровне), которая становится основанием для возникновения и развития литературно-речевого (словесного) образа. Следовательно, речевая образность литературного имени носит направленных характер, является желательной и ожидаемой, выступая по отношению к единицам национальног ономастикона его нормативным и дифференцирующим признакам.

Зависимость литературных антропонимов от национального ономастикона заключается прежде всего в том, что они строятся по реально существующим в английском языке моделям образования имён собственных личных, часто с включением нейтральных компонентов, например, Samuel Pickwick, или с добавлением частотных антропонимических формантов: Blotton, Finching, Crummies.

Влияние национального антропонимикона на литературные имена собственные личные имеет и более глубокие корни, нежели простое приведение вымышленных имён в формальное соответствие с частотными словообразовательными моделями. Достаточно даже беглого анализа словарей английских фамилий, чтобы убедиться в наличии значительной доли так