Cовременные направления деятельности транснациональных банков

отечественных банков по форме своей организации являются паевыми, и даже ценные бумаги подавляющего большинства акционерных банков (кроме квазисекьюритизированных просроченных долгов) никогда и нигде не котировались. Поэтому критерии эффективности каждой конкретной сделки, связанной со слиянием, представляются нам трудноопределимыми.

Недавние исследования американских ученых (Houston J.F., Ryngaert M.D. "The Overall Gains from Large Banks Mergers," Madura J., Wiant K.J. "Long-Term Valuation Effects of Bank Acquisitions, "Journal of Banking and Finance, December 1999), проанализировавших слияния и поглощения крупных банковских структур США за период 1983-1991 гг., проливает свет на ряд аспектов консолидации банковского капитала.

Во первых, результаты слияния "похожих" банков, оперирующих на одних и тех же рынках, как правило, оказываются намного лучше, чем при объединении относительно разнородных организаций. Тем самым утверждается, что диверсификация (пожалуй, кроме географической) препятствует экономии на издержках и, следовательно, как фактор синергии имеет ограниченное значение (по крайней мере, в краткосрочном аспекте).

Во-вторых, чем хуже результаты поглощаемого банка (естественно, до определенного предела), тем лучше будут итоги слияния. Это происходит из-за оперативного устранения "узких мест" и неэффективности управления вследствие достаточно простых мероприятий по оздоровлению менеджмента.

В-третьих, как показывают результаты обследований, наиболее важным условием успешности поглощения является уровень профессиональной подготовки управленческого персонала банка-объекта. Именно на соблюдение этого условия обычно в первую очередь обращают внимание эксперты, разрабатывающие стратегию слияния.

Наконец, вопреки сложившемуся убеждению, нет оснований ожидать каких-то фантастических отдач от слияния самых крупных банков. Действительно, они обычно далеко не самые прибыльные, к тому же необходимую после объединения реорганизацию управления для них проводить сложнее всего. Да и позитивные результаты слияния обычно проявляются далеко не сразу, что вызвано огромными одномоментными издержками самой процедуры объединения, и эти издержки еще выше для быстрорастущих структур в финансовой сфере экономики (порядка 70% крупных банковских слияний и поглощений первоначально приводили к снижению отдачи на капитал).

Объединение крупных организаций почти всегда представляет собой крайне болезненный процесс. Для примера возьмем недавнее слияние двух ведущих коммерческих банков соседней Финляндии (Kansallis-Osake-Pankki и Unitas), которое, по единодушному мнению экспертов, было продиктовано необходимостью создать финансовую организацию, конкурентоспособную и на финском рынке, куда все более активно проникают крупнейшие шведские банки, и за рубежом, в том числе в прибалтийских государствах (где, кстати, в этом году банки также начали активно объединяться) и России. При этом к 1997 году планируется закрыть примерно половину отделений объединенной организации, сократив при этом персонал на две трети. Разумеется, упомянутые выше слияния американских и японских банков также не пройдут без сучка и задоринки.

Это может показаться парадоксальным, но согласно данным статистики ЦБ темпы объединения российских банков в текущем году сильно замедлились. Однако, по нашему мнению, это далеко не так.

Во-первых, в банковской отрасли происходят серьезные качественные изменения под воздействием уже упоминавшихся общеэкономических факторов. В частности, кризис рынка МБК со всей остротой обнажил ухудшающееся положение ряда средних и малых банков. Это позволяет предположить, что не за горами крах множества банков и масштабное перераспределение капиталов.

Во-вторых, в самой индустрии поглощений наметились коренные сдвиги. Региональные банки сегодня используют процедуры слияния не только из сиюминутных соображений выживания, но и преследуя стратегическую цель - составить конкуренцию столичным банкам в общероссийском масштабе (подобные процессы активно развиваются, к примеру, в Ростовской, Тверской и Брянской областях). Когда этот материал уже готовился к печати, появилось сообщение о предстоящем слиянии крупнейших банков Самарской области (Автовазбанк, Средневолжский коммерческий и Волго-Камский коммерческий банки), причем объединенный банк сможет претендовать на место в первой российской десятке. Действительно, существует несколько основных форм поглощений в банковской индустрии. Первой, и наиболее типичной для ситуации банковского кризиса является приобретение всех активов и обязательств поглощаемого банка (банка-объекта). При этом последний добровольно, то есть с согласия держателей акций (паев), превращается в филиал основного банка. Акции банка-объекта могут покупаться, а могут и обмениваться в заранее оговоренной пропорции на акции банка, осуществляющего поглощение (использование последнего способа либо в чистом виде, либо в комбинации с денежной компенсацией наиболее распространено). Таким образом, бывшие собственники банка-объекта могут стать совладельцами банка, реализовавшего захват.

Второй формой поглощения является скупка акций с целью получения контрольного пакета банка-объекта и превращения его в дочерний банк. Это может осуществляться либо открыто, путем официального предложения акционерам (через средства массовой информации при значительной распыленности собственников) продать принадлежащие им акции, либо в скрытой форме, если это не запрещено законом. В некоторых случаях возможна дополнительная добровольная эмиссия акций для выкупа поглощающим банком (дополнительная эмиссия также часто используется потенциальным объектом в качестве защиты от нежелательного поглощения).

Третьей формой частичной реализации поглощений является приобретение реальных банковских активов, например, филиалов банка-объекта, представляющих особый коммерческий интерес. Наконец, своеобразный способ косвенного поглощения заключается в переманивании выгодных крупных клиентов.

Данные ЦБ охватывают только ситуации формального прекращения действия банковской лицензии в связи с преобразованием в филиал другой структуры (первая форма поглощения). Разумеется, многочисленные случаи поглощений, связанные с установлением финансового контроля без изъятия лицензии или частичного отчуждения активов (вторая и третья формы), оказываются при этом неучтенными.

Существуют и другие признаки того, что статистика знает не все о слияниях - замедление в 1995 году темпов прироста численности вновь регистрируемых банков, а также заметное сокращение числа ликвидируемых. Тем не менее, судя по нарастающему количеству сообщений о готовящихся слияниях, о заключении соглашений, направленных на объединение усилий банков в той или иной конкурентной сфере, второе полугодие с точки зрения банковских слияний обещает быть гораздо продуктивнее первого.

По нашему мнению, консолидация банковского капитала в России - процесс объективный и в целом позитивный. Несмотря на сходство по форме с аналогичными тенденциями в развитых странах, этот процесс, по всей видимости, будет характеризоваться рядом специфических черт, среди которых имеет смысл выделить следующие:

неразвитость фондового рынка и традиции двойной бухгалтерии обусловят по преимуществу скрытый характер преобразований собственности;

по крайней мере в ближайшее время будет преобладать акцент на внутрирегиональных объединениях;

не исключено, что в случае дальнейшего обострения проблем банковского сектора, опасаясь системного кризиса, ЦБ будет вынужден установить преференциальный режим для банков, поглощающих неплатежеспособных собратьев.

Имеется еще один важный аспект проблемы слияний и поглощений. Не за горами открытие доступа иностранным банкам на российский рынок и, соответственно, снятие неформальных барьеров их функционированию за рубежом. По мнению руководителя группы экономических проблем Аналитического управления президента Михаила Делягина, лишь немногие из отечественных банков смогут выйти на мировые финансовые рынки и достойно конкурировать с иностранными структурами в России. Уместно будет напомнить, что суммарный (!) объявленный капитал всех 2568 российских банков на 1 июля 1995 года составлял 8,2 трлн. руб., что, при использовании более-менее реальных коэффициентов пересчета, соответствует аналогичному показателю одного (!) крупного американского банка.

Dresdner Bank с Deutsche Bank.

Провал проекта слияния первого и третьего по величине банков ФРГ вызвал нервозность рынков, политиков, аналитиков и самих участников несостоявшейся сделки. Непосредственной реакцией биржи на сенсационное сообщение о срыве сделки стал рост курсов акций этих банков — они поднялись примерно на четыре процента.

По оценке ведущего банковского эксперта ФРГ Вольфганга Герке, срыв сделки нанес огромный ущерб репутации всех кредитных институтов страны. C его точки зрения, решение о прекращении борьбы за слияние в корне неправильно. Участник финансового рынка не имеет право сеять неуверенность среди клиентов и акционеров. По этой же причине Герке счел вероятную отставку двух глав правления банков очередной ошибкой, и далее дезориентирующей участников рынка (утром 7 апреля было объявлено об отставке Б. Вальтера с поста шефа Дрезднер банка).

Глава Дойче банка Рольф-Эрнст Бройер обвиняется коллегами в неспособности провести свою линию в споре вокруг запланированной продажи дочерней инвестиционной структуры Дрезднер банка в Лондоне — «Кляйнворд Бенсон».

Дойче банк настаивал на том, чтобы основу инвестиционного банковского дела будущей структуры составило его дочернее предприятие «Дойче Морган Гренфелл» и американский банковский дом «Бэнкерс траст». Предложенный Дрезднер банку вариант предусматривал, что 90 % инвестиционного бизнеса будущей структуры будет