сформировались биржи, ак-тивно закупалась недвижимость, началась массовая приватизация. Извест-ный социолог М.Вебер писал : «... культурные ценности лежат в основе производства определённого типа экономики и социальной структуры».(3) Применительно к России :поменялись идеи - изменилось общество.
К.Маркс в своей книге « Капитал» всесторонне обосновал , что масштаб-ный передел собственности и возникновение новых экономических субъ-ектов всегда есть социальная революция, меняющая положение всех слоёв и групп общества. Это и произошло в нашей стране, когда физики стали торговать электроникой, математики построили финансовые пирамиды, комсомольские функционеры стали бизнесменами, а многие работники превратились в безработных. Произошла « та самая» модернизация, кото-рая разрушила социальную структуру, каркас всей системы организации российского общества.
Однако в современной мировой социологии сформировались и другие концепции видоизменения российского общества. В большинстве своём они базируются на западных стереотипах относительно существа россий-ской организации, но тем не менее являются продуктивными моделями изучения соответствующего типа общественного развития. Теории посто-талитарного синдрома исходят из того, что российское общество длитель-ное время развивалось как тоталитарное , где любые нежелательные соци-альные отношения безжалостно пресекаются , а люди и общественные процессы находятся под постоянным контролем. Поэтому и в дальнейшем люди ведут себя несвободно , а нахальная элита продолжает распоряжать-ся и жёстко регулировать развитие общества по-старому. Но постотали-тарные общественные состояния характеризуются не только сохранением социальной инерции, как доказывает известный социолог Р.Дарендорф. «После» - это не только по-прежнему, но и « анти» - вопреки, против. По-этому идеи таких исследователей, как К.Фридрих и З.Бжезинский, связан-ные с анализом постсоветского развития, состоят в том, что постоталитар-ный синдром проявляется в следующих характерных процессах:
1. Преувеличение роли особых интересов и игнорирование общего инте-реса (прежде было наоборот : « Раньше думай о Родине, а потом о се-бе.»);
2. Наступление идеологического безверия ( идеология советского строя была фактически превращена в веру);
3. Протестах масс против любого насилия и игнорирование « нажима сверху» (как следствие многолетнего массового террора);
4. Демилитаризация общества (в противовес глубочайшей милитаризации экономики, политики и патриотического сознания советской эпохи);
5. Информационном плюрализме, многоголосице в сфере информацион-ного обмена( разрушение безусловной монополии СМИ в обществе) .
Теории запаздывающей модернизации стали для западных социологов средством анализа современной российской ситуации. Они содержат ряд социологических откровений, которые должны быть учтены в практике осознанной социальной «перестройки». Социологи исходят из того , что существует линейный прогресс и поступательность стадий развития об-ществ. Социализм является переходной фазой. Все эти аспекты, а также выявленные социологами закономерности модернизации должны быть уч-тены при анализе реальных процессов системной трансформации россий-ского общества.
Во-первых, в запаздывающей модернизации всегда есть опасность попа-дания общества во внешнюю зависимость. Однако Россия, которая не раз переживала подобные состояния( «онемечивание», «офранцузивание», а теперь «американизацию») , обычно избегала подобных последствий, бла-годаря высокому уровню милитаризации.
Во-вторых, модернизация общества бывает успешной только тогда, когда резко растёт средний слой ( который не эксплуатирует и не эксплуатиру-ется). В современной России , напротив, происходит процесс существен-ной поляризации общества. Широкий слой бедных и узкая пирамида бога-той элиты разъедают каждый со своей стороны медленно растущий слой обеспеченных. Социальная база реформ - средний класс - не является в России тем необходимым балластом , который придаёт развитию « пере-ходного» общества определённость, солидность и устойчивость.
В-третьих, модернизация возможна там, где есть сильный контроль цен-тральной власти и проявляется её умение локализировать социальные конфликты. Российская внутренняя политика строилась с учётом принци-пов « здорового самотёка», субъекты центральной государственной власти сталкивались с спонтанными социальными отклонениями и пытались сгладить конфликты в первую очередь с национальными регионами мето-дом раздачи « суверенитетов» ( кто сколько осилит) . С такой же сомни-тельной эффективностью власти реагировали на ситуации неопределён-ности , ветвления возможностей дальнейшего развития, что привело к «нелинейным, петлеобразным связям» вовсе не в уравнениях, а в реальной действительности отношений между федеральным центром и регионами, в первую очередь с Чечнёй.
В самом начале советской перестройки ( 1986 год ) американский социо-лог Т.Парсонс выделил универсалии модернизации , предсказав распад нашей социальной системы. Его вывод был таков: всякая модернизация влечёт за собой всю цепочку социальных изменений. Российский исследо-ватель Н.Ф.Наумова выдвинула концепцию рецидивирующей модерниза-ции, именно в нашем обществе, часто предпринимавшем попытки реали-зовать «догоняющий» способ социального развития, обновление чревато рецидивами, возвратами к « старине». Это проявляется и в политической жизни, когда ностальгия о прошлой , устойчивой жизни и критика по от-ношению к социально -травмирующей современности сливаются и выра-жаются в стремлении «вернуть старый порядок», вновь « войти в ту же реку».
Теории « осовременивания» российского общества в конце ХХ в., конеч-но, не описывают всех специфических проявлений этого сложного про-цесса, однако позволяют осмыслить происходящее, выявить ряд противо-речий и всерьёз задуматься о проблемах социальной самоорганизации. Поэтому одним из наиболее острых вопросов российской социальной мо-дернизации становится : а самостна ли наша перестройка ? Не растворяем-ся ли мы в чужом желудочном соке, успокаивая себя целостностью соб-ственного желудка ? Переживаем ли мы период оздоровительной переор-ганизации общества и лучшего приспособления к новой мировой социаль-ной среде или наша открытость чревата ослаблением, беззащитностью и неизбежной , вынужденной зависимостью ? Ответ может изменить многое в социологических, политических да и обывательских оценках особенно-стей российской модернизации. Потеря темпов экономического роста мо-жет привести не просто к кризису производства, а к глубокому социаль-ному кризису, как произошло в России. « Россия переживает сейчас пери-од острейшего социального кризиса, идёт интенсивный процесс реформи-рования, появление новых элементов и структур сопровождаются разру-шением старых. Меняются социальные институты- ... то есть всё, что в стабильных условиях « цементирует» жизнь общества. В России сейчас почти нет слоёв населения ,положение которых было бы стабильным , а общие идеалы и ценности отсутствуют. В этой ситуации социальный кон-троль выступает в форме принуждения и реализуется в особом , кризисном управлении...идея кризисного управления покоится на трёх китах : ста-бильности государственного аппарата, приоритете экономики и целена-правленности усиления деятельности институтов социального контроля ...» ( Гурьева А. От кризиса власти к кризисному управлению «Мировая экономика и международные отношения» 1995, № 7 с. 40 ).
Ясно, что кризис общественной системы требует изменение системы управления социальными процессами, развитием экономики и производ-ства.
Развитие современного общества характеризуется глубокими динамичны-ми переменами системного характера. Меняются государственные , поли-тические и экономические формы, внедряются социальные и производст-венные технологии. Все эти процессы существенно повышают значимость управления в сложно организованных социальных системах.
Российское общество , которое стало на путь социально-экономических реформ, сегодня столкнулось с осознанием такой проблемы, как качество социального управления. Новая философия менеджмента очень нужна со-временной России, где даже управленцы высшего ранга до сих пор связы-вают ответы на трудные вопросы затянувшегося экономического кризиса с « зарубежными кредитами», «инвестициями», « налоговыми сборами», а не с качеством социального управления, собственным неумением создать организационно-правовые механизмы, позволяющие действенно заинтере-совать массы талантливых и предприимчивых людей, миллионы которых трудолюбивы, патриотичны и готовы строить новое будущее в собствен-ной стране.
Развитие современного российского общества проходит неизбежный кри-зисный этап.
Реальные социальные изменения, которые носят устойчивый, необрати-мый характер, связаны в первую очередь с экономическими реформами. А они развиваются сложно и противоречиво. Политическая нестабильность и отсутствие концептуальных стратегий в области развития внешних свя-зей ,национальных интересов, региональной политики России, недостаток выверенных социально-экономических программ приводят к неопреде-лённости в сфере обеспечения безопасности российского общества. Безо-пасность достигается тогда , когда блокированы внешние и внутренние угрозы, предусмотрена защита от рисков. Важнейшим условием эффек-тивных общественных преобразований является экономическая безопас-ность социальной системы - её защищённость , стабильность, внутренняя подконтрольность управленческим воздействиям, сохранение потенциала дальнейшего развития, возможность полноценно использовать имеющиеся ресурсы. Таким образом , безопасность охватывает и внешние и внутрен-ние факторы развития.
Системный подход является достаточно эффективным и при анализе кри-минальных процессов в современной российской