Варяг

пассажира.

Командир корабля – В.И.Бэр;

Старший офицер – лейтенант Евгений Крафт;

Вахтенные начальники – лейтенанты Иван Назимов, Сергей Хмелёв, Анатолий По-стельников;

Вахтенный офицер – мичман Александр Кованько;

Ревизор – лейтенант Дмитрий Васильев.

Штурманской боевой частью заведовал лейтенант Сергей Свербеев, артиллерийской – лейтенант Оттон Рихтер, минной – лейтенант Сергей Долгобородов. Младшим штурманом был мичман Анатолий Екимов, старшим механиком – Николай Лейков, младшим – Влади-мир Роднин, трюмным механиком – Яков Солдатов. Старший врач – Август Зорт. Младший – Александр Жук, машинный содержатель – Федор Маркелов, шкипер – Константин Лада-нов, комиссар – Андрей Денисов, священник – отец Вассиан.

Многие молодые матросы, начинавшие на «Варяге» свою службу, прошли с ним впо-следствии весь путь до героического боя у Чемульпо. Из офицеров, принимавших корабль в Филадельфии, лишь механикам и содержателям довелось участвовать в знаменитом бою. Остальные офицеры в соответствии с правилами ценза начали меняться еще в Кронштадте, и последним из первого экипажа уже в Порт-Артуре покинул «Варяг» его первый командир В.И.Бэр.

В ЧЕМУЛЬПО И ПОРТ-АРТУРЕ ПЕРЕД ГРОЗОЙ

25 февраля 1902г. «Варяг» прибыл в распоряжение начальника Порт-артурской эс-кадры, 15 марта он был зачислен в вооруженный резерв и на шесть недель погрузился в ре-монт. Не буду описывать трудовые будни крейсера в Порт-Артуре. С 1902 по 1903 г. жизнь крейсера протекала в постоянных тренировках и ремонтах, сказывались многие пропущен-ные при приемке недочеты. Первого марта 1903 г. В.И.Бэр передал командование крейсером капитану 1-го ранга В.Ф.Рудневу.

Всеволоду Федоровичу Рудневу было 47 лет, из которых тридцать были отданы рус-скому военному флоту. Последние 10 лет он служил на Балтике старшим офицером на бро-неносцах «Гангут», затем «Император Николай 1», а с 1895 г. командовал броненосцем «Адмирал Грейг», канонерской лодкой «Гремящий» броненосцем береговой обороны «Ча-родейка». В 1900 г. он был назначен старшим помощником командира порт-артурского пор-та.

Между тем ситуация на Дальнем Востоке осложнялась. Военные приготовления Япо-нии были очевидны. В сложившейся обстановке особую важность приобретала информация, которую «Варяг» мог получить в Чемульпо – этом средоточии японских интриг в Корее.

27 декабря 1903 г. по радио получили приказ начальника эскадры – экстренно закан-чивать все приемки, приготовиться к походу и на следующий день по приказу наместника выйти в Чемульпо. «Варяг» назначался старшим стационером и поступал в распоряжение посланника Павлова. В ведение Руднева поступала и охрана миссии – забайкальские казаки, десантный отряд с броненосца «Севастополь». Инструкцией предписывалось поддерживать хорошие отношения с иностранцами, не мешать высадке японских войск, если таковая про-исходила до объявления войны, и ни в коем случае не уходить из Чемульпо без приказания.

Приняв на борт двух сотрудников русской миссии, «Варяг» 28 декабря в 12ч 50 мин снялся с якоря и взял курс на Чемульпо.

Днем 29 декабря «Варяг» уже шел по фарватеру среди зна¬комых островов архипелага. В 13 ч 46 мин поравнялись с островом Иодольми — последним перед входом на рейд в Че-мульпо.

На рейде находились крейсер «Боярин», канонерка «Гиляк», английские крейсера «Кресси» и «Тэлбот», итальянский крей¬сер «Эльба», японский «Чиода» и американский ста-ционер «Виксбург». На борт «Варяга», поднявшего брейд-вымпел стар¬шего на рейде, при-были командиры «Боярина» и «Гиляка», доложившие, что пока все спокойно. Первым же поездом В. Ф. Руднев отправился в Сеул к посланнику Павлову, но и тот не видел еще осно-ваний для беспокойства. Решено было даже уменьшить охрану миссии, оставив лишь отряд моряков (56 человек). Остальных солдат и казаков В. Ф. ^Руднев 30 де¬кабря отправил в Порт-Артур на «Боярине». Тем же вечером на «Варяг» была доставлена шифровка послан-ника, извещав¬шего, что, по сведениям корейского императора, десять япон¬ских' военных ко-раблей направляются в Чемульпо. С этим сообщением и другими депешами посланника 1 января 1904 г. ушел в Порт-Артур «Гиляк». Заходили на рейд и уходили рей¬совые пароходы Русско-китайского общества «Шилка» и обще¬ства Китайско-восточной железной дороги — «Сунгари», пришел французский стационер «Паскаль», германский крейсер «Ганза» и фран-цузский – «Амираль де Гейдон». Корабли посещали посланники и консулы, и пока лишь вы-стрелы приветственных салютов нарушали обманчиво безмятежную жизнь на рейде. Япон-ские корабли не появлялись, и когда 5 января из Порт-Артура пришел «Кореец», Руднев, выждав еще три дня, послал его для обследования наиболее удобной для высадки десанта бухты А-Сан, расположенной в 20 км от Сеула и линии фрузанской железной дороги. Одна-ко ни кораблей в бухте, ни войск или следов их высадки на берегу не обнаружили. 8 января, успокаивая всеобщую настороженность, командир «Чиоды» пригласил на обед командиров всех кораблей в Чемульпо. В подтверждение миролюбия Японии он перевел гостям послед-ние сообщения из японских газет, где говорилось о переговорах с Россией.

Сведения становились все тревожней. В Чемульпо, Сеуле, на узловой железнодорож-ной станции строились японские продовольственные склады, бараки, почтовые конторы, от-крыто выгружались на берег или закупались на месте запасы продовольствия, угля, взрыв-чатки; в гражданской одежде прибывали солдаты и офицеры, в порту японцами была подго-товлена целая флотилия шаланд, буксиров и паровых катеров. Все это, делал вывод Руднев, не оставляло сомнений о готовящейся широкомасштабной десантной операции. Донесение об этом он немедленно отправил в Порт-Артур. Это было последнее донесение, полученное из Чемульпо.

Между тем наступала трагическая развязка. Придя к убеждению, что дальнейшее промедление грозит срывом всех планов, Япония 22 января решила отозвать посланника из Петербурга и прекратить переговоры с Россией. 23 января указ о начале военных действий был получен командующим соединенным флотом в Сасебо и утром 24 января японский флот, а также транспорты с войсками вышли в море. Лишь после этого нота была вручена русскому министру иностранных дел.

26 января на рейд Чемульпо вторглась японская эскадра в составе шести крейсеров, четырех миноносцев и трех транспортов. «Кореец» был атакован при попытке выйти из бух-ты и лишь благодаря умелым действиям экипажа избежал торпедирования и отошел под прикрытие «Варяга».

Японский адмирал Уриу был доволен. Все шло по плану – русские не помешали вы-садке войск, англичане свято блюли нейтралитет, и наутро, с уходом последнего транспорта, Уриу мог приступить ко второй части своей задачи - уничтожению русских кораблей.

27 января 1904 г. в 7ч 30 мин командиры английского, французского, итальянского и американского стационеров получили уведомление адмирала Уриу о предстоящем его напа-дении на русские корабли, в связи с чем иностранным кораблям во избежание повреждений предлагалось до 16 ч «удалиться от места сражения» на безопасное расстояние. Получив уведомление, командиры французского и итальянского крейсеров предложили коммодору Бейли заявить протест ввиду явного нарушения японцами нейтралитета на рейде. Узнав от французского командира о содержании уведомления, Руднев прибыл для совещания на «Тэлбот». Здесь он получил доставленный из русского консульства ультиматум Уриу, дати-рованный 26 января. В нем говорилось: «Сэр, ввиду существующих в настоящее время вра-ждебных действий между правительствами Японии и России, я почтительно прошу Вас по-кинуть порт Чемульпо с силами, состоящими под Вашей командой, до полудня 27 января 1904 г. в противном случае я буду обязан открыть против Вас огонь в порту. Имею честь быть, сэр, Вашим покорным слугой. С.Уриу, контр-адмирал, командующий эскадрой импе-раторского японского флота».

БОЙ

Вернувшись с «Тэлбота», командир В. Ф. Руднев перед со¬бравшимися в кают-компании офицерами объявил, что крейсе¬ру предстоит вступить в бой с целой эскадрой. Общим реше¬нием совещания было — сражаться и не посрамить чести андреевского флага, а в случае утраты крейсером боеспособ¬ности — взорвать его. Еще раз проверили распределе-ние обя¬занностей среди офицеров, так и не составивших полного ком¬плекта, на верхней па-лубе завершили разноску шлангов, проверили напор в пожарной магистрали, опустили стой-ки и задраили броневыми крышками машинные люки. Пары во всех котлах были подняты еще в 9 ч 30 мин. Врачи заканчивали развертывание перевязочных пунктов по кораблю, лей-тенант Р. И. Берлинг готовил к взрыву проводники и запасные зарядные отделения торпед в носу и корме. (Взрыв по при¬казу командира должен был произвести ревизор мичман Н. И. Черниловский-Сокол.) На «Корейце», носившем еще гро¬моздкий парусный рангоут, гото-вясь к бою, спустили и выбросили за борт демаскирующие корабль высокие стеньги, а с ни-ми два гафеля, гик и другие в изобилии имевшиеся на старом корабле пожароопасные дере-вянные поделки: трапы, входные рубки, светлые люки и вообще все, что могло гореть.

Для усиления защиты машинный люк закрыли боевыми решет¬ками из колосников, сетками из 25-мм стального троса. За¬драили и проверили все водонепроницаемые двери, горловины и люки, изготовили пластырь для заделки пробоин, опробова¬ли все противопо-жарные средства. Не рассчитывая на счаст¬ливый исход боя, командир Г. П. Беляев в присут-ствии комис¬сии из офицеров сжег все шифры, секретные приказы и карты. Вахтенный жур-нал решили хранить до последнего момента. Обе крюйт-камеры подготовили к взрыву, раз-вернули перевя¬зочные пункты (из-за недостатка места использовали для этого лазарет и каюту командира).

В 10 ч 45 мин, раньше, чем обычно, на крейсере просвиста¬ли на обед, после которого к выстроенной на палубе команде обратился В. Ф. Руднев.