Пример: Транспортная логистика
Я ищу:
На главную  |  Добавить в избранное  

Педагогика /

Александр Сергеевич Пушкин

Документ 1 | Документ 2 | Документ 3 | Документ 4 | Документ 5 | Документ 6 | Документ 7 | Документ 8 | Документ 9

←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 



Скачать реферат


нарисован профиль необычайного для пушкинских рисунков крупного размера. Голова молодого человека в очках с несколько вздернутым утиным носом, изогнутыми губами, выпирающим подбородком, высоким лбом, на который небрежно спадают мягкие пряди волос (рис.54).

Портрет выполнен карандашом очень тщательно. Нос, губы, подбородок подправлены, вероятно, Пушкин добивался сходства. Дотировать рисунок Т.Г. Цявловская предлагает 4 Января 1826 г, когда была начата пятая глава «Евгения Онегина», так как «хотя расположен рисунок на полях «Андрея Шенье», но сделан он одновременно с черновым текстом написанной ниже строфы XXI главы 5 «Евгения Онегина» («Спор громче, громче…»), тем же карандашом»77.

Есть еще один портрет в рисунках Пушкина, изображающий тоже лицо.

Он нарисован в первой кишиневской тетради, под черновым текстом оды «Наполеон», и датируется октябрем 1821г.

Это товарищ Пушкина по лицею, будущий министр иностранных дел и канцлер, князь А.М. Горчаков. Пушкин был среди его приятелей, - Горчаков умел привлекать людей.

Появление изображения Горчакова в рукописях Пушкина 1821года легко объяснимо. Пушкин бывал в Кишиневе у сестры Горчакова, княгини Елены Михайловны Кантакузен.

В 1826 году Пушкин нарисовал Горчакова таким, каким увидел его после пятилетнего перерыва. Поэт провел эти годы в ссылке – в Кишиневе, в Одессе, в Михайловском. Горчаков же делал карьеру.

Встретились бывшие товарищи в Псковской губернии у одного из соседей Пушкина, А.Н. Пещурова, в его имении Лямоново. Пушкин бывал иногда у Пещурова, опочецкого предводителя дворянства, который взял на себя негласное наблюдение над поэтом.

Пещуров писал очевидно, незадолго Горчакову о своей роли и получил от племянника ответ из Парижа (от 24 января / 5 февраля 1825г.): «С живым интересом прочел я все подробности, которые вы сообщаете мне насчет Пушкина. – Считаю своим долгом принести Вам свою благодарность за те заботы, которые Вы на себя взяли по этому делу . Несмотря на противоположность наших убеждений, я не могу не испытывать к Пушкину большой симпатии, основанной на вспоминании молодости. Его поведение было всегда нелепым, и надо признаться, что одна лишь ангельская доброта государя могла не утомиться обращаться с ним с той снисходительностью, которой он не всегда заслуживал»78.

В сентябре 1825г. Пушкин прочел Горчакову несколько сцен из «Бориса Годунова», но был охлажден критикой князя.

«Мы встретились и расстались довольно холодно, - писал Пушкин Вяземскому, - по крайней мере с моей стороны. Он ужасно высох – впрочем так и должно: зрелости нет у нас на Севере, мы или сохнем или гнием; первое все таки лучше»79.

Вскоре, впрочем, - уже в поэзии – поэт дал более привлекательный образ Горчакова в своем стихотворении «19 октября», которое он написал к лицейской годовщине 1825 года:

Ты, Горчаков, счастливец с первых дней,

Хвала тебе – фортуны блеск холодный

Не изменил души твоей свободной:

Все то же ты для чести и друзей.

Нам разный путь судьбой назначен строгой;

Ступая в жизнь, мы быстро разошлись:

Но невзначай проселочной дорогой

Мы встретились и братски обнялись. (I, 35).

Одним из самых близких друзей Пушкина был П.А. Плетнев, чья преданность к поэту оставалась постоянной. Петр Александрович был не только другом, не только горячим его почитателем и критиком – он был и издателем многих его произведений. В душе поэта места Плетнева не занимал никто. И не случайно по этому в рабочей пушкинской тетради среди черновых строк «Вспоминания» и окончания посвященного Анне Олениной стихотворения «Ты и Вы» (май 1828 г.), рядом с профилем Адама Мицкевича мы находим прекрасный портрет Плетнева (рис.56). П.А. Вяземский писал 2 мая 1828 г. жене из Петербурга: «Третьего дня провели мы вечер и ночь у Пушкина с Жуковским, Крыловым, Хомяковым, Мицкевичем, Плетневым… Мицкевич импровизировал на французской прозе и поразил нас… силою, богатством и поэзиею своих мыслей…»80. Возможно, что именно как воспоминание об этом вечере появились портреты Мицкевича и Плетнева. Портрет Плетнева старательно проработан. В этом портрете, как и во многих других работах поэта, нас поражает искусно воспроизводимый им взляд того, кого он рисует. Именно глаза глубоко посаженные, небольшие, живые и доброжелательные – раскрывают нам главное в человеке. «Нет ничего более неповторимее в человеке, чем глаза, чем его взгляд, и вот глаза-то Пушкин и передает в своих рисунках великий мастер постижения человеческого характера. Почти каждый новый портрет его – это образ, это характеристика точная и исчерпывающая, потому что она всегда почти слагалась из черт наиболее типических»81.

В этом же 1828 г., ранней весной, в Петербурге приезжает Николай Киселев и вскоре становится полноправным членом дружеской компании Пушкина, Грибоедова, Вяземского, Мицкевича. Н. Киселев постоянно участвует в их встречах, их беседах, поездках. Май и июнь были временем чуть ли не каждодневных встреч дружеской компании Грибоедов – Мицкевич – Пушкин – Вяземский. И в черновиках пушкинских рукописей этой поры можно видеть портретные зарисовки друзей его: Грибоедова (рис. 65, 66), Мицкевича (рис. 68), Киселева.

Молодой дипломат Н.Д. Киселев изображен Пушкиным в профиль, лицом к левому полю тетрадного листа, где за несколькими черновыми строками из «Полтавы» следуют строки стихотворения «рифма, звучная подруга…» (рис.57). Рисунок сделан чернилами по предположению Л. Керцелли, «… раньше «полтавских» строк о дочери Кочубея, которые его с трех сторон окружают. Строки эти ([Природа] странно воспитала / Ей душу в тишине степей / и жертвой пламенных / Судьба Нат назначала) в плотную подходят к портрету, тщательно его огибая, и это дает основание думать, что портрет появился до текста. А если это так, если портрет Киселева действительно был нарисован поэтом еще до стихов, среди которых мы его находим, то датировка его, очевидна, должна быть более ранней, чем датировка текста (предположительно вторая половина августа – сентября 1828 г.), и это прекрасно увязывается с тем, что нам известно о пребывании Н.Д. Киселева весною – летом 1828 года в Петербурге»82. На наш взгляд, замечание довольно верное.

14 июня 1828 г. Н.Д. Киселев покидал Петербург. Его назначение третьим секретарем русского посольства в Париже.

В тоже день Пушкин вписал в записную книжку Киселева, на первую ее страницу, и стихотворное послание к нему самому:

Ищи в чужом краю здоровья и свободы,

Но север забывать грешно,

Так слушай: поспешай карлебадские пить воды,

Чтоб с нами снова пить вино (I, 438).

И здесь же, на внутренней стороне переплета этой записной книжки Пушкин карандашом нарисовал свой портрет – на память. Не правда ли, красноречивые знаки внимания и душевной расположенности?

Группа портретов друзей тесно связана с двумя последующими портретными группами писателей и декабристов.

Пушкин был неустанным читателем. Древняя классическая и новая, современная литература встречали в нем умного и острого критика. Мысль о том или ином писателе, волновавшая ум поэта, он оставляет в своих художественных произведениях, критических статьях, письмах к друзьям.

Особенны интересны эти литературные характеристики в сочетании с зарисовками их лиц, сделанными Пушкиным.

Среди писателей встречается портрет Н.М. Карамзина, в начале 1818г. (рис.58). рисунок находится в черновиках второй песни «Руслана и Людмилы», описывающих бегство Фарлафа от Рогдая («Так точно заяц торопливый…» и т.д.), - у строк: «Бразды стальные закусил // И через ров перескочил» и п.р. (I, 668). Пушкин познакомился с ним ребенком – Карамзин был частым гостем его родителей в Москве. Свое отношение к Карамзину – историку и поэту – он выразил в стихотворении 1816г. «К Жуковскому».

Сокрытого в веках священный судия,

Страж верный прошлых лет, наперсник муз любимых

И бледной зависти предмет неколебимый

Приветливым меня вниманьем ободрил (I,128)…

К 1818 году относят эпиграмму Пушкина на только что вышедшие восемь томов «Истории государства Российского» Карамзина:

В его «Истории» изящность, простота

Доказывают нам, без всякого пристрастья,

Необходимость самовластья

И прелести кнута (I, 192).

Вполне вероятна и связь профиля длиннолицего лысеющего мужчины, во фраке со звездой с гравированным портретом Карамзина, приложенному к первому изданию «Истории государства Российского», так как набросок сделан 1818 г. и тогда же вышла «История государства Российского».

Есть среди рисунков Пушкина и портрет главного поставщика комедий для русской сцены начала XIX века – князя А.А. Шаховского. Рисунок находится на нижней половине страницы, под строчками послания к Вяземскому (1821 г.). Узнать Шаховского очень легко, так как Пушкин точно передал схему основных особенностей лица: крючковатый нос, морщинистый лоб, лысина и назад втянутый подбородок; добавление было сделано только в виде ослиных ушей. Эта подробность проясняет истинное отношение Пушкина к Шаховскому, который в его литературных высказываниях носит колеблющийся характер: с одной стороны – «но глупей из тройки злой? – Шишков, Шихматов, Шаховской!», а по середине – неопределенность заметки: «Мои мысли о Шаховском».

1818 – 1819 г. Пушкин познакомился в Петербурге с еще одним поэтом В.И. Туманским. После этого Туманский провел два года в Париже, где состоял военным слушателем в передовом Collège de France (Высшее учебное заведение в Париже, существующее с XVI века).

Вновь встретились Пушкин с Туманским летом 1823 г. в Одессе.

Во время

←предыдущая следующая→
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 ... 



Copyright © 2005—2007 «Mark5»